Берлин - 45 - [140]
Со своим полком Плеходанов участвовал в освобождении Смоленщины (Смоленско-Рославльская наступательная операция 1943 года), затем Белоруссии, Прибалтики. В сентябре 1944 года, уже командуя 674-м стрелковым полком 150-й Идрицкой стрелковой дивизии, дрался под Ригой, а потом на Курляндском полуострове.
Во время Псковско-Островской наступательной операции полк Плеходанова успешно форсировал реки Алоя и Великая, с ходу захватил плацдармы, расширил их и способствовал успешному продвижению дивизии. За умелое руководство войсками, личную инициативу и мужество 30 июля 1944 года Плеходанов был награждён орденом Кутузова 3-й степени.
Вскоре дивизию с второстепенных направлений перебросили на главное, Берлинское. Полк подполковника Плеходанова первым в корпусе ворвался в Берлин. Успешно продвигался к центру, занимая дом за домом, очищая от противника улицу за улицей. Свой КП Плеходанов всегда переносил в 1-й эшелон атакующих батальонов, чтобы видеть поле боя и управлять своими подразделениями исходя из быстро меняющейся обстановки. Однажды немцы контратаковали полк крупными силами при поддержке танков. Танки и бронетранспортёры артиллеристы смогли отсечь, частично уничтожить, а пехота начала просачиваться к полковому командному пункту. Участники того боя вспоминали, как хладнокровно комполка руководил боем по отражению атаки немецкой пехоты, как вёл огонь из автомата, а затем, когда немцы приблизились вплотную, бросал гранаты. В том бою подполковник Плеходанов получил ранение, но из боя не вышел, пока не подоспело подкрепление, которое отбило немецкую контратаку.
На одной из улиц бойцы 674-го полка захватили хранилище, откуда немцы не успели вывезти слитки драгоценных металлов. В хранилище оказалось 46 килограммов золота и 20 тонн серебра. Из этого трофея всему его полку можно было отлить Золотые Звёзды, а ордена Славы — всему 1-му Белорусскому фронту. В хранилище ничего не пропало. Плеходанов тут же выставил охрану и доложил о необычном трофее в штаб дивизии.
На пути к центру Берлина батальоны 674-го полка, прикрываясь огнём артиллерии и танков, ворвались в Имперское министерство внутренних дел и приступили к его зачистке. Это комплекс зданий, почти квартал, превращённый в единый узел сопротивления, в крепость с тщательно продуманной системой огня и жизнеобеспечения. Для разгрома этой твердыни полку Плеходанова потребовались сутки.
От МВД до Рейхстага было рукой подать. Но на несколько суток это пространство стало пространством смерти. Именно здесь в ходе первых атак на Рейхстаг был почти целиком выбит соседний 756-й стрелковый полк полковника Зинченко.
После форсирования Шпрее 150-я дивизия стала двухсоставной. А к 30 апреля в ней остался практически один полк — полк подполковника Плеходанова — и батальон Неустроева из 756-го полка, в котором не насчитывалось и роты.
При подходе к Шпрее полк Зинченко шёл в 1-м эшелоне. Но после форсирования реки и первых атак в направлении Рейхстага ситуация изменилась.
Из воспоминаний подполковника А. Д. Плеходанова: «29 апреля примерно в 22 часа 30 минут меня вызвал на свой наблюдательный пункт, который находился в туннеле под железной дорогой, Шатилов и сказал:
— Товарищ Плеходанов, у Зинченко большие потери. Вести наступление одним батальоном Неустроева он не может. Говорит, что в этом батальоне осталось всего 75 человек. Так что придётся штурмовать Рейхстаг тебе. Подготовься к штурму. Неустроев будет тебе помогать.
По дороге на свой наблюдательный пункт, подвалами и через проломы в стенах домов, я пошёл посмотреть, какова обстановка в полку Зинченко, можно ли рассчитывать на его помощь.
Полк Зинченко был действительно сильно потрёпан. Оставшиеся в строю воины (их было немного) расположились в комнатах большого здания на берегу Шпрее. В одной из комнат я нашёл Зинченко. Он стоял возле койки с нераскуренной трубкой во рту. Поздоровавшись, я спросил:
— Будем штурмовать Рейхстаг?
Он крепко выругался и ответил:
— Чем я буду штурмовать? Остатками батальона Неустроева? Нет, дружище, валяй сам.
Я распрощался и ушёл. Зная, что полк Зинченко в атаке участвовать не будет, а знамя Военного совета находится там, я сказал лейтенанту Сорокину и парторгу подразделения Виктору Правоторову, которые в это время находились при мне, чтобы они подготовили Красное Знамя для водружения на Рейхстаге.
Разведчики обрадовались, заволновались. Вскоре раздобыли где-то перину, здесь же, на наблюдательном пункте, перину выпотрошили. Кто-то принёс нечто похожее на древко. Подстругали его кинжалами. Знамя получилось грубоватым, но зато прочным и большим. Вручив Красное Знамя разведчикам, я поставил задачу водрузить его на крыше, у скульптурной группы».
Конечно, в своих воспоминаниях Плеходанов многое недоговаривает. Наверняка был разговор о знамени Военного совета, которое теперь, когда выбит 756-й полк, следуя обстоятельствам, надо было бы по логике передать 674-му полку. Но Зинченко знамя № 5 не отдал, видимо, теплил надежду на батальон Неустроева. Или ещё на что-то. И в конце концов выкрутил своё… Но и Плеходанов был малый-хват, приказал разведчикам соорудить знамя не хуже штатного, номерного, официального. Следует предположить, что именно поэтому «перинное» знамя получилось значительно бблыиим по размеру: знай наших!.. Характер подполковника проявился и здесь. Робкие и вежливые города и Рейхстаги не брали…
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фрэнсис Брет Гарт родился в Олбани (штат Нью-Йорк) 25 августа 1836 года. Отец его — Генри Гарт — был школьным учителем. Человек широко образованный, любитель и знаток литературы, он не обладал качествами, необходимыми для быстрого делового успеха, и семья, в которой было четверо детей, жила до чрезвычайности скромно. В доме не было ничего лишнего, но зато была прекрасная библиотека. Маленький Фрэнк был «книжным мальчиком». Он редко выходил из дома и был постоянно погружен в чтение. Уже тогда он познакомился с сочинениями Дефо, Фильдинга, Смоллета, Шекспира, Ирвинга, Вальтера Скотта.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.