Береника - [5]

На весь я белый свет пойду кричать о них.

Нет, госпожа, одно услышишь обо мне ты

Что смерть желанная меня настигла где-то.

Прощай!

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Береника, Фойника.

Фойника

Как жаль его. Так верен, так влюблен!

Удела лучшего заслуживает он.

Не правда ль, госпожа?

Береника

Внезапное прощанье

Оставит горькое во мне воспоминанье.

Фойника

Я удержала бы его...

Береника

Безумна ты.

Мне долг велит навек забыть его черты.

Могу ль я потакать надежде безрассудной?

Фойника

Но Тит еще молчит, и будет очень трудно

Вам римский обойти обычай и закон.

Суровостью своей меня пугает он:

Сын Рима вправе лишь на римлянке жениться,

И Рим не признает царей, а ты - царица.

Береника

Я не боюсь: меня всем сердцем любит Тит.

Сейчас он может все, и он заговорит.

Приветствовать меня придет сенат надменный,

И статуи того, кто сел на трон вселенной,

Увьет гирляндами ликующий народ.

Ты видела сама, какой нас вечер ждет.

Ты видела костры и факельное пламя,

Толпу, и фасции, и воинов с орлами,

Сенат и консулов, союзников-царей,

Которых озарил огонь его лучей

Венца лаврового и мантии багряной,

Свидетельства побед и славы несказанной.

Недаром на него теперь со всех сторон

Так жадно каждый взор с восторгом устремлен.

Он всех пленил своей осанкой величавой,

Сердечной кротостью, открытой, нелукавой.

К нему безудержно стремятся все сердца.

Клянусь я, будь он сын безвестного отца,

Он был бы и тогда всех смертных властелином,

На троне утвержден порывом их единым.

Но будет!.. Нет конца мечтаниям моим!

Приносит в этот час весь необъятный Рим

Богам за цезаря и жертвы, и моленья,

Чтоб светел для него был первый день правленья.

Что ж медлим мы с тобой, Фойника? Время нам

О том же вознести молитву небесам.

А вслед за этим я, не ожидая Тита,

Сама к нему пойду сказать о том открыто,

Что жаждет вырваться из любящих сердец,

Когда снимаются запреты наконец.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Тит, Паулин, свита.

Тит

Царь Комагены был уведомлен, конечно,

Что нужен мне?

Паулин

Пошел к царице я поспешно,

Как сообщили мне, он находился там,

И не застал его, но слугам и друзьям

Велел просить царя сюда к тебе явиться.

Тит

Отлично. Но скажи, что делает царица?

Паулин

Она в тот самый миг, когда я к ней входил,

Шла, цезарь, для тебя молить у вышних сил

Удач и здравия.

Тит

Друг преданный и милый!..

Увы!

Паулин

Но, государь, к чему твой вздох унылый?

Почти что весь Восток отныне попадет

Под власть ее...

Тит

Пускай весь этот люд уйдет.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Тит, Паулин.

Тит

Весь город разузнать стремится поскорее,

Какая ждет судьба царицу Иудеи,

И беззастенчиво сейчас судачит Рим

О том, что с нею мы в сердцах своих таим.

Пора мне все решить, и я готов к ответу.

Какая же молва о нас идет по свету?

Ответь мне, Паулин.

Паулин

Твердят повсюду все

О доблестях твоих и о ее красе.

Тит

Чего же от меня народ мой хочет верный?

Могу ли я на шаг решиться беспримерный?

Паулин

Люби иль отврати от милой нежный взор

С тобой всегда во всем согласен будет двор.

Тит

Прекрасно помню я, как он низкопоклонно

Терпел и одобрял все низости Нерона

И, угождать любым готовый господам,

Злодея прославлял, припав к его стопам.

Я знаю этот двор и не нуждаюсь в лести.

Мне нужно мнение людей ума и чести,

И я хочу слова бесхитростные их

Услышать, Паулин, сейчас из уст твоих.

Ты клялся мне не лгать! Из страха и почтенья

Не выскажет никто другой неодобренья.

Чтоб поскорей узнать всю правду без прикрас,

Просил я помощи твоих ушей и глаз.

За дружбу цезаря пусть это платой будет:

Ты должен мне сказать, как Рим рядит и судит,

И искренность твоя да станет навсегда

Мне вольным голосом всеобщего суда.

Ты должен мне сказать, что город наш великий

Взаправду думает о нежной Беренике.

Ужель, назвав ее супругой, цезарь Тит

Народ нечаянной ошибкой оскорбит?

Паулин

Да, государь! Увы, никто в твоей столице

Назвать бы не хотел ее императрицей.

Пусть гордый стан ее и красота лица

Достойны и твоей порфиры, и венца,

И есть в ней римский дух, у чужеземцев редкий,

Но, государь, цари - ее отцы и предки.

Ты знаешь, есть у нас незыблемый закон:

Брак с чужеземцами нам запрещает он.

Законным отпрыском и гражданином Рима

Дитя такой любви считать недопустимо.

К тому же, некогда изгнав своих царей,

Мы имя царское, что было всех святей,

Возненавидели так яростно, что ныне,

Как память о былой свободе и гордыне,

Рим, верный цезарям, непобедимый Тит,

Ту ненависть в сердцах своих сынов хранит.

Сам Юлий, даже он, кто подчинил впервые

Своим велениям обычаи родные,

Своей женой назвать египтянку не смог, {20}

Как яростно огонь любви его ни жег.

Антонию она была милее жизни. {21}

Он стал изменником и славе и отчизне,

Но браком все-таки не сделал эту связь.

Он млел у ног ее, покуда, разъярясь,

Рим не настиг его в их царственных покоях

И смертью праведной не покарал обоих.

Прошли еще года. Калигула, Нерон, - {22}

Увы, не обойти столь мерзостных имен!

Имевшие один лишь облик человека,

Поправшие все то, что люди чтут от века,

И те единственный уважили запрет:

И брака гнусного при них не видел свет.

Как требовал ты сам, тебе напомню честно,

Что Феликс, бывший раб, Палласа брат безвестный,