Берег отчаянья - [9]

– Небось кучу денег стоит, – недовольно буркнул Джерри.

– Да уж, немало, – ответил рыжий, пряча клинок в ножны.

– Так чего ж не продашь? Продал бы и свалил отсюда.

Рыжий усмехнулся и сунул клинок за пазуху.

– Здесь ни у кого нет столько денег, сколько стоит этот нож. Ну а потом, для того чтобы подтвердить, что сам я его не украл, мне придется раскрыть свое имя.

– Так как же тебя зовут? – спросил Энгель-Рок.

Рыжий поставил локоть на стол и выпростал из кулака указательный палец.

– Скажу только тебе. – Он повернулся и посмотрел в глаза Джерри. – И тебе тоже. Но чтобы больше – никому! Договорились?

– Идет, – кивнул Энгель-Рок.

– А мне пофигу. – Джерри одним глотком допил остававшееся в кружке пиво.

– В каком смысле? – удивленно вскинул бровь рыжий.

– Мне все равно, как тебя зовут.

– Мы бы могли стать друзьями.

– Не думаю.

– Джерри сегодня не в духе, – извинился за друга Энгель-Рок. – Кто-то ударил его кружкой по голове.

– Это был я, – честно признался рыжий. – А зовут меня Финн МакЛир.

– Я – Энгель-Рок. – Здоровяк стукнул своей кружкой по кружке рыжего. – За знакомство!

– Я бы тоже с вами выпил, но у меня кружка пустая, – с грустью сообщил Джерри.

И посмотрел при этом на Финна так, словно это он был виноват в том, что в кружке у доброго парня Джерри не осталось ни глотка.

– Не проблема! – Финн МакЛир взмахнул рукой и громко крикнул: – Хозяин! Три пива сюда!

Не прошло и двух минут, как на столе уже стояли три кружки с пенящимся пивом.

– Так кто ты такой? – спросил, поднимая кружку, Финн у Джерри.

– Джерри Гарсия. – Джерри языком лизнул пивную пену и довольно чмокнул губами.

– Ты откуда? – не унимался рыжий.

– Ну… Точно и сам не знаю.

– Это как же?

– Я вроде как подкидыш.

– Да ну! – восхищенно вскинул рыжие брови Финн. – Тогда ты можешь оказаться сыном богатых и знатных родителей, которые в силу сложившихся обстоятельств были когда-то вынуждены отказаться от тебя. Теперь же они, должно быть, жестоко сожалеют о содеянном и ищут тебя по всему свету.

– Не думаю, – усмехнулся Джерри. – У меня нет ни загадочного амулета, ни платка с монограммой, ни фамильного родимого пятна, по которому меня можно было бы опознать. Да и подкинули меня не к дверям монастыря, а в свинарник. У меня вообще есть тихое подозрение, что предки мои надеялись, что свиньи меня сожрут и – концы в воду. Однако в свинарнике, в котором я очутился, свиньи оказались то ли добрые, то ли сытые. Как бы там ни было, меня они не тронули. И в теплом свином навозе я спокойно проспал до утра, пока меня не нашел свинарь. Свинарю я тоже был на фиг не нужен, поэтому он и отнес меня в ближайший участок надзора. У надзорного башка с похмелья так болела, что он сначала не понял, что ему принесли. А когда понял, то свинаря уже и дух простыл. А понял он, что я собой представляю, когда я принялся орать. Надзорный был хотя и пьяница, но все же человек добрый. Поэтому он отловил на улице первую попавшуюся тетку и потребовал, чтобы она накормила младенца. В ответ на недоуменный взгляд тетки надзорный сказал, что его совершено не интересует, как она это станет делать, но только младенец должен немедля умолкнуть, иначе у него, у надзорного то есть, скоро башка расколется. При этом надзорный не преминул добавить, что поскольку он является лицом официальным, то тетке придется отвечать за его расколотую голову перед городским судом. Тетка поняла, что спорить с похмельным надзорным бесполезно, отнесла меня к себе домой и накормила козьим молоком. Ну а потом как-то так само собой получилось, что тетка с надзорным поженились. Поскольку оба они были в возрасте, а своими детьми обзавестись почему-то не успели, они оставили меня у себя. Как я уже говорил, люди они были добрыми и относились ко мне если не как к родному сыну, то уж точно как к любимому песику. Баловать не баловали, случалось, даже ремня давали, но голодным и босым я никогда не был. И все бы ничего, да только в одномачтовом городке, в котором мы жили, царила такая беспросветная скука, что я при первой же возможности оттуда слинял. Ну а дальнейшее уже – история.

Джерри протяжно вздохнул и, дабы смыть с души серую пыль воспоминаний, глотнул как следует пива.

– А как назывался город? – поинтересовался Финн.

– Видишь ли, сбежав из этого города, я самому себе дал зарок никогда больше о нем не вспоминать. Иначе ведь при первых трудностях у меня могло возникнуть искушение вернуться. В конце концов, свинарь – не самая плохая профессия на свете.

– А почему именно свинарь? – спросил Финн.

– В городе, где я вырос, все были свинарями. Сколько я себя помню, в город не заглядывал ни один ветроход. А единственная городская мачта ни разу не распускала паруса. Город дрейфовал себе куда придется среди медленных гравитационных потоков. Те, кому требовался провиант, сами нас находили. Однажды мы чуть было не столкнулись с таким же дрейфующим городом сыроваров. Мы прошли на расстоянии вытянутого весла друг от друга.

– Я знаю, что это за город! – радостно возвестил Финн.

Энгель-Рок усмехнулся и головой качнул.

– Замечательно, – устало кивнул Джерри. – Только мне это говорить не надо.