Бенгальский дневник - [3]
Факты дискриминации бенгальцев были столь вопиющими, что о них вынуждены были заговорить даже в Исламабаде. «С моей точки зрения, недовольство их (бенгальцев. — Авт.) нынешним положением дел вполне объяснимо», — заявил летом 1969 года президент Яхья Хан. Тем не менее реформы, необходимость которых, казалась, ни у кого не вызывала сомнения, не проводились: стоявшие у власти представители крупной торгово-промышленной буржуазии, помещиков и военной бюрократии препятствовали их осуществлению. Движение бенгальцев за национальное равноправие продолжало разрастаться. Одновременно в обеих частях страны широкий размах приняли выступления народных масс за отмену режима военной диктатуры, демократизацию общественной жизни и выход из проимпериалистических агрессивных блоков СЕАТО и СЕНТО.
В конце 60-х годов национальным лидером бенгальцев становится Шейх Муджибур Рахман. Он родился 22 марта 1920 года в Восточной Бенгалии в семье мелкого землевладельца, окончил исламский колледж в Калькутте и учился в университете в Дакке. Еще в студенческие годы Муджибур Рахман был одним из организаторов демонстраций, проходивших под лозунгом признания бенгали официальным языком. В 1949 году его избрали секретарем вновь созданной партии Народная лига, выступившей за автономию Восточной Бенгалии. Он в то время находился в тюрьме, куда попал за оппозиционную пакистанскому правительству деятельность. В дальнейшем его не раз подвергали аресту — он провел в заключении в общей сложности около одиннадцати лет. Но это не сломило его. Он написал свой знаменитый памфлет «Наше право на жизнь», в котором впервые была сформулирована программа борьбы за региональную автономию.
Эта программа, впоследствии легшая в основу предвыборной платформы Народной лиги, включала следующие требования:
1. Создание федерального государства с верховной властью парламента, избранного прямым всеобщим голосованием.
2. Сохранение в компетенции федерального правительства только вопросов обороны и внешней политики.
3. Введение в двух частях страны разных (но конвертируемых) денежных знаков либо при одинаковых денежных знаках принятие жестких ограничительных мер с целью предотвратить утечку капиталов из Восточного Пакистана в Западный.
4. Передача права установления и сбора налогов членам федерации.
5. Предоставление членам федерации права заключать торговые соглашения с иностранными государствами и контролировать свои запасы твердой валюты.
6. Предоставление Восточному Пакистану права иметь собственную милицию или полувоенные формирования.
В декабре 1970 года на первых в истории страны всеобщих выборах в национальную и провинциальную ассамблеи Народная лига завоевала абсолютное большинство депутатских мест и по логике вещей должна была возглавить гражданское правительство. Однако генерал Яхья Хан под разными предлогами оттягивал созыв вновь избранных законодательных органов. С начала следующего года самолеты пакистанских авиалиний стали перебрасывать в восточную провинцию крупные партии войск. Для маскировки солдат переодевали в гражданские костюмы. К 25 марта подготовка операции была закончена, и армия обрушила удар на мирное бенгальское население.
Действия военной хунты вызвали тревогу всех миролюбивых народов. 2 апреля Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорный обратился к президенту Пакистана с призывом принять неотложные меры к прекращению кровопролития и репрессий против населения и перейти к методам мирного урегулирования. На этих гуманных предложениях, отвечающих основным принципам ленинской внешней политики, Советское государство неизменно настаивало в течение всего времени, пока длился кризис на Индостане. Но военная хунта не пожелала прислушаться к голосу разума и справедливости.
26 марта пакистанские власти выслали из Восточной Бенгалии всех иностранных корреспондентов, и потому в первые недели после начала вооруженного конфликта за пределы страны просачивались лишь отрывочные сведения о происходивших там событиях. Подлинные масштабы трагедии стали вырисовываться лишь тогда, когда сотни тысяч бенгальцев, покинув родную землю, бросив кров и имущество, устремились на территорию соседней Индии.
ДОРОГАМИ БЕДСТВИЙ
Калькутта, 7 октября 1971 года
Бонгаон — небольшой городок километрах в восьмидесяти к северо-востоку от Калькутты. Дорогу окаймляют высокие пальмы. По обеим сторонам от нее раскинулись рисовые поля, плантации джута. Привычная картина. Мы не раз уже видели это во время поездок по Восточной Индии. Но где-то на полпути открывается зрелище, которое сразу заставляет забыть о живописных деталях сельского пейзажа. Машина движется сквозь бесконечные ряды тростниковых хижин, палаток и навесов, выросших прямо на обочине шоссе. Около хижин — исхудалые, оборванные люди. Очень много детей. Они копошатся в пыли почти у колес проносящихся автомобилей.
— Это беженцы из Пакистана. Их поселения тянутся почти до самой границы, — поясняет шофер и резко тормозит, пропуская тяжелый грузовик, везущий мешки с рисом. На кузове машины надпись: «В фонд помощи беженцам».
Лагерь беженцев в Бонгаоне
