Белый свет - [100]

Почему-то Бабюшай вдруг утратила всякий интерес к разговору, поднялась и, уже стоя, как бы между прочим сказала:

— Раз все так, как говоришь, зачем уезжать? — И, не ожидая ответа, направилась к появившемуся в зале Жапару-ака.

— Букеш, куда ты? Поговорить надо… Можно проводить?

— С отцом домой пойду.

— А завтра встретимся?

— Нет, Алтынбек, завтра я занята.

Алтынбек с готовностью, чтобы не спугнуть девушку, развел руками:

— Ну что ж поделаешь… нет так нет…

— Что-нибудь срочное у тебя ко мне? — на всякий случай спросила Бабюшай.

— Подожду, Букеш. Я терпеливый и навязываться не люблю…

— Согласна встретиться, если услышу опять новость, подобную той, что об Осмоне, — отшутилась Бабюшай, беря под руку Жапара-ака.

Обнадеженный Алтынбек шел за ними, соблюдая приличествующую дистанцию. Слух у него был тонкий, так что вскоре Саяков услышал, как Бабюшай сказала повстречавшейся девушке, что в это воскресенье поедет по делам в соседний город…

* * *

Впервые Алтынбеку не хотелось идти домой… А ведь давно ли он с наслаждением опускался в мягкое кресло перед цветным телевизором, — единственным пока во всем городе! — разместив на столике под рукой сигареты и коньяк. Сознание того, что он и здесь, в области, живет со столичным размахом, не только утешало его, но и делало значительнее в собственных глазах.

И вот теперь он сидит на жесткой, облезлой скамье в прокопченном выхлопными газами скверике на дорожном перекрестке. Настроение хуже некуда, и болит голова, и нервы совсем расстроились.

Плохи дела у Алтынбека. Сильно затянулась полоса его невезения. Или так уж будет всегда до конца его дней? В это поверить Саяков не хотел, уверяя себя в дом, что судьба ни пришлем, что виноват во всем он сам, нервы. Уж сколько раз говорил себе, мол, будь осторожен с Кукаревым, Жапаром-ака, и осторожничал, как мог. А тут Беделбаев вдруг вышел из повиновения! Давно ли он только поддакивал Саякову, смотрел ему в рот, ждал решающего слова. Теперь же перекинулся на сторону Кукарева и еже с ним!.. В результате опять, столкновение в кабинете парторга.

Началось все с того, что Бурма Черикпаева с молодым инженером из ее цеха нашли и осуществили техническую новинку. Раньше ведь как было? В цехе работали несколько ворсовальных машин. Ворсовальщик по нескольку раз прогонял через свою машину, доводя до необходимой кондиции, ткань. Бурма с коллегой соединили все станки в один агрегат, так что ткань непрестанной лентой проходила из машины в машину. Осуществлялась та же операция, только без потерь на перезарядку. К тому же высвобождались, рабочие руки: агрегат могли обслуживать один-два ворсовальщика.

Алтынбека страшно задело то, что внедрили в производство они это изобретение через голову главного инженера, то есть его, Саякова. И он решил ни за что не уступать, наказать подобный произвол. Но за Черикпаеву и молодого инженера вступились директор, Кукарев и Жапар-ака. На сей раз обошлось без Маматая, и только потому, что уехал в командировку. Так что у Алтынбека опять полный провал… И особенно обидно — верх над ним взяла Бурма!

Саяков вспоминал благословенные времена, когда Беделбаев неизменно соглашался с ним и прочил в преемники, называл «сынком». Где оно теперь? Разве вернешь?.. Утешало только одно: все равно Бурма Черикпаева в его подчинении, на утешение было слабое, ведь лучше бы ее здесь не было вообще…

Расстроенный вконец, Алтынбек еще долго бродил по давно уснувшему городу, несколько раз подходил к окнам Бабюшай и даже видел ее тень на задернутых занавесках. Он бы зашел — пусть выгнала бы, пусть накричала, но встретиться с Жапаром-ака?.. Ни за что на свете! И он снова уходил, а потом возвращался. Вот и весь дом погрузился во тьму…

Никому не было до него, Алтынбека, дела. За окнами города шла своя, отдельная от него, жизнь, никогда не интересовавшая Алтынбека, потому что все удавалось ему, все было впереди… А теперь?.. Неужели в его тридцать два года жизнь окончательно отвернулась от Алтынбека? И вдруг на него накатила холодная, неукротимая ярость. «Это все Маматай! Стоило ему появиться на комбинате!.. Ничего-ничего, его-то я укорочу! Главное, понял, где зло против меня затаилось…»

* * *

Алтынбек встал рано, и первой его мыслью было, что сегодня он обязательно должен встретиться с Бабюшай — когда еще выпадет такой удобный случай поговорить с ней в непринужденной располагающей обстановке!..

Он выключил хрустальный ночник, так как не переносил ночью оставаться в темноте, и зажег верхний свет, потом выбрал подходящий к случаю костюм серо-голубого отлива, прекрасно оттеняющий его смуглую чистую кожу.

Рассматривая себя во весь рост в трехстворчатом зеркале сразу в нескольких ракурсах, Алтынбек явно остался доволен собой.

Утро начиналось неплохо. Сейчас он только на минутку заскочит на комбинат, а потом сразу же — на автостанцию.

Саяков, привычным движением включил зажигание собственной «Волги» и, плавно выехав из ворот, свернул к комбинату.

…На автостанции он сразу отыскал глазами Бабюшай, стоявшую у самого окошечка в билетную кассу. Когда она направилась, к остановке, пряча билет в сумочку, он как бы невзначай вышел ей навстречу.