Белый олень - [5]

Я сглотнула, отчаянно пытаясь подавить нараставший страх. Страх затуманивает разум, а я не могла себе этого позволить. Однако как я ни старалась, моим телом постепенно овладевала паника.

Не имея такого отвлекающего фактора, как эмоции, Лидиан выждал подходящий момент и бросился на меня. Мы вместе покатились по полу, и я почувствовала резкую боль в плече от неловкого падения.

Когти вцепились в мое лицо в опасной близости от глаз, и на одну ужасную секунду я оказалась подмятой телом противника и не могла сопротивляться. Клыки, возникшие на месте зубов, нависли над моим беззащитным горлом.

– Почему ты не слушаешь, что я говорю? – прорычал Лидиан. Вес его тела и эти слишком хорошо знакомые мне слова возродили к жизни воспоминания, окрашенные отчаянием. Не думай об этом. Хватит. Не позволяй тобой завладеть. – А ведь я пытался до тебя достучаться. Пытался! Что произойдет, когда змей перестанет кусать себя за хвост?

Я оттолкнула его. Годы тренировок с Сореном взяли свое, и я вонзила ногти в глаза противника. Он снова издал пронзительный вопль, и из ушей потекла кровь. Звуки стали приглушенными, я слышала лишь тихий звон, в голове далеким эхом раздавалось бормотание сумасшедшего гоблина. Я врезала коленом ему в живот, с удовлетворением отметив, как Лидиан задохнулся, но секунду спустя оправился и ударил меня кулаком по скуле. Голова ударилась о пол, и перед глазами все поплыло. На мгновение я застыла, однако потом изо всех сил впилась пальцами в рану на ноге, которую я нанесла железом много лет назад. Отбросив свой страх, я призвала на его место холодную ярость и позволила ей вести меня. Из глаз противника капала кровь, но он навалился на меня с еще большей злобой. По моей груди разливалась горячая влага.

Сейчас или никогда! Гнев придал мне сил, и я, напрягая мышцы, подтянула ноги к груди так, чтобы дотянуться до сапог. Свободной рукой я нащупала пряжки, пока Лидиан заносил когти над моей раной. А потом вонзила железный гвоздь ему в плечо.

Это возымело немедленный эффект: от одеяний гоблина пошел дым, становясь все гуще и чернее с каждой секундой. В воздухе разнесся тошнотворный запах горелого мяса. Рукав расползся ошметками, обнажив обугленную кожу. Противник скатился с меня, вопя от боли, и схватился за гвоздь, торчавший из раны.

Я с трудом поднялась, едва держась на трясущихся ногах. С лица капала кровь, растекаясь по тунике и образуя красную лужицу на полу. Звон в ушах и тупая боль в голове были невыносимыми и едва не заставили меня снова упасть. Краем сознания я отметила иронию происходившего: на входе во дворец нас заставили сдать оружие, однако гвоздь и клыки могли нанести не меньший вред. С губ сорвался истеричный смешок, привлекая внимание гоблинов.

С бешено бьющимся сердцем я обвела взглядом собравшихся в зале монстров. Они все смотрели на меня: некоторые с недоумением, некоторые с легким интересом, а остальные – с очевидным разочарованием от исхода схватки. Но меня волновали не они. Единственный гоблин, чей взгляд словно пронзил меня, был Сорен. В глубине его взгляда мерцало нечто неуловимое, но я не могла точно определить, что именно.

Приспешники Лидиана суетились вокруг него, по очереди предпринимая попытки вытащить гвоздь. В конце концов их усилия увенчались успехом, заставив раненого издать очередной оглушительный вопль. Темно-зеленый материал рубашки гоблина сполз на пол, демонстрируя обугленное и почерневшее плечо. Из глаз, куда я впилась ногтями, текла кровь, но, не считая этого и отверстия от гвоздя, на противнике не было ни царапины. Мои же ноги подкашивались и грозили окончательно подломиться в любую секунду.

Лидиан угрожающе шагнул ко мне, но Сорен вклинился между нами.

– Думаю, на сегодня достаточно, – ледяным голосом произнес он.

– Пусти меня к ней! – Идеальные золотые волосы его дяди спутались, а на лице застыла гримаса ярости. – Твои предыдущие раны покажутся пустяком по сравнению с тем, что я сделаю с тобой сейчас, – прошипел он мне.

– Ты не посмеешь. Она принадлежит мне, – голос Сорена набатом разнесся по залу. Тяжесть сочившегося из него могущества заставил упасть меня на колени. Когда же Лидиан скрестил с племянником собственные силы, я и вовсе растянулась на полу. Попытка подняться ни к чему не привела: руки, на которые я оперлась, были непослушными, словно пара корявых веток.

– Если ты думаешь, что я не убью тебя, племянник, то ты сильно ошибаешься! – прорычал старший из гоблинов. – На самом деле я даже получу от этого удовольствие. Так я снова восстановлю в мире равновесие. Ты должен это понимать, верно?

– Мы никому ничего не должны. Однако я очень хочу вырвать твое бьющееся сердце из груди, так что убирайся, пока мое терпение не иссякло. – Сорен склонил голову набок. – Могу сосчитать до трех, если так будет легче.

Изумрудные глаза Лидиана вспыхнули огнем, и он издал низкий утробный рык, после которого последовал очередной пронзительный вопль. К счастью, в ушах у меня стоял лишь звон. Заметив выступившую на губах бывшего хозяина пену, делавшую его похожим на безумца, я отползла назад. Он бормотал что-то и нес полнейшую чушь, что лишь усиливало впечатление. Когда я была его пленницей, он вел себя так же: каждую ночь снова и снова повторял одни и те же бессмысленные вопросы, а затем уничтожал меня, кусок за куском.