Белый морок. Голубой берег - [364]

— Ладно, когда-нибудь поквитаемся, — махнул рукой Олесь. — А сейчас начнем друг другу торочить басенки о буреломе или, может, сразу приступим к делу?

— Свят-свят, нам с вами просто смешно подтверждать свою подлинность каким-то там паролем! Я к вашим услугам…

Первый шаг задуманной операции был, можно сказать, удачным. Олесь обернулся к Ксендзу, стоявшему в сторонке с услужливым видом, взял из его рук кожаный чемоданчик и, перейдя на немецкий, бросил небрежно:

— Вы свою миссию выполнили, господин гауптштурмфюрер. Можете возвращаться в Киев, я остаюсь здесь…

Щелкнув каблуками, Ксендз молодцевато подбросил к виску два пальца. Сейчас ему надлежало бы повернуться, сесть в машину и скрыться из виду. Однако какая-то непостижимая сила удерживала на берегу тихой Звиздали, не давала ступить ни шагу. Витольду Станиславовичу почему-то казалось, что если он покинет здесь парня, то непременно навсегда. Честно говоря, они с Артемом и Данилом только в силу крайней необходимости, полнейшей безвыходности согласились с предложенным Олесем планом уничтожения псевдопартизанской банды. Нет, план его был весьма умным и заманчивым, но строился он на том, что Олесь должен был проникнуть в эту банду, заманить ее в западню, фактически обрекая себя на самопожертвование. Следовательно, никто не мог предугадать, что именно ждет его там. Несомненно было только то, что неосторожное слово, один неверный шаг — и голова его мигом слетит с плеч, как капустный кочан под секачом. И вот сейчас, наблюдая, с каким спокойствием и легкостью рвется юноша навстречу опасности, Ксендз с удивлением почувствовал, как его начинает переполнять нежное и светлое чувство. Во взаимоотношениях с Олесем он вообще себя не узнавал. Осторожный и недоверчивый от природы, он сживался с людьми трудно и долго, а вот этот болезненный парнишка менее чем за трое суток стал для него близким, даже родным. И уже сама мысль, что Олесь уходит от него навсегда, льдом сковывала сердце.

— Что я должен передать господину рейхсамтслейтеру Рехеру? — спросил, чтобы объяснить свое присутствие.

— Передайте, чтобы не волновался. Я с надежным человеком, а что касается операции… Уверен, все будет так, как спланировано.

— Яволь! Радируйте при первой же необходимости: радисты отныне переведены на круглосуточный режим дежурства.

— Принимаю во внимание. Хайль!

Тарханов буквально ловил каждое их слово, следил за каждым движением, но никак не мог взять в толк, почему все-таки прибыл к «пугачам» этот доходяга с такими высокими полномочиями.

— Так, может, вы догадаетесь пригласить меня в свою карету? — обратился Олесь к Тарханову, когда Ксендз отбыл в обратном направлении. — Или вот так и будем торчать здесь, на юру?

— О чем речь, дорогой мой Олесь! Вы в самом деле чувствуйте себя как у бога за пазухой. Так садитесь же, ради бога, садитесь… — суетился Тарханов, застилая привяленную траву на бричке цветистым рядном-дорожкой.

Олесь легко вскочил на правый подкрылок, расположился спиной к обер-мастеру заплечных дел.

— Куда прикажете править? — спросил тот.

— А это уж вам лучше знать, ваша светлость. Или вы думаете, я прибыл сюда, чтобы покататься на бричке?

— Простите, но я хотел бы знать: вы имеете намерение инспектировать команду или, может, вас интересует отчет?..

— Ни то, ни другое. Отчет вы представите лично рейхсамтслейтеру после завершения рейда, а инспектирование военных команд — не моя парафия, — сказал Олесь, когда подвода, проскочив через настил, покатилась, подпрыгивая на выбоинах, в сторону видневшегося вдали леса. — Мне поручено довести до вашего сведения содержание директивы, которая по вполне понятным соображениям не могла быть переданной по радио. Ну, и сориентировать в обстановке, сложившейся на нынешний день…

У Тарханова от удивления даже нижняя челюсть отвисла.

— За время вашего рейда немецкие вооруженные силы достигли еще более грандиозных успехов на Восточном фронте. Как недавно заверил доктор Геббельс, есть все предпосылки утверждать, что кровопролитная война с большевистским колоссом будет победоносно завершена еще до нового, сорок третьего года. Высшее руководство рейха ныне занято не столько фронтами, сколько послевоенным переустройством мира. И первые основы успешно закладываются в наши дни. Так, уже вступил в юридическую силу исключительно смелый, одобренный самим фюрером генеральный план «Ост». По этому плану предусматривается, что через тридцать лет на территории нынешней Украины и юга России должна расцвести новая арийская империя  О с т г о т и я, — умышленно выделил каждый звук Олесь, дабы ошеломить такой новостью собеседника. — Войскам СС фюрер поручил создать здесь предпосылки для большого переселения нордической расы. Жизненное пространство для арийских переселенцев приказано высвобождать уже сегодня. И в этом плане высшее руководство рейха признало абсолютно нетерпимым положение, что по всему украинскому Полесью фактически хозяйничают большевистские партизаны. Рейхсфюрер СС торжественно пообещал самому Гитлеру покончить с этим злом еще до наступления…

Внезапно чем-то испуганные лошади резко рванули в сторону, так что даже оси затрещали, — неподалеку из-за пирогообразной купины поднялся огромный детина с ручным пулеметом наперевес. В тот же миг с другой стороны брички над камышовыми зарослями тоже появился вооруженный бандит. «Это Князек обеспечил себя огневым прикрытием, — мысленно улыбнулся Олесь. — Что ж, умеет беречь свою бесценную жизнь!»