Белый континент - [7]
— Ночью не уснуть, все шумят, днем не отдохнуть, шторм, даже просто посидеть спокойно не дадут! — особенно громко причитала визгливым голосом одна из женщин, то и дело прижимавшая к лицу носовой платок. — Делать им нечего, полы мыть! Завтра же опять все загажено будет!..
Скотт уже раз двадцать назвал про себя недовольных пассажиров неблагодарными тварями, которые не стоили того, чтобы о них так заботились, но внешне держался все так же спокойно. Теперь он просто не мог показать, что сердится или испытывает отвращение — это значило бы, что он такой же, как они, что он ничем не лучше этих неспособных сдерживаться, невоспитанных и презираемых им людей. Между тем, работа потихоньку продвигалась, и в салоне действительно становилось чище. Да и качка как будто бы уменьшилась — Роберт внезапно обнаружил, что его больше не мутит, а, присмотревшись к отдыхавшим в салоне женщинам, понял, что и они уже не настолько сильно страдают от морской болезни. Это отразилось и на их настроении, и под конец уборки никто из пассажирок уже не ругался и не проклинал свою тяжелую жизнь — наоборот, некоторые даже присоединились к другим добровольным уборщикам.
— Ну, мы все вылизали! — с довольным видом подошел к Скотту руководивший уборкой пассажир. — Давайте, пока все по комнатам не разбежались, теперь еще и обед накроем. А то ваши официанты наверняка сейчас еле ползают!..
— Да, если вы и в этом поможете, мы все будем вам очень благодарны, — обрадовано кивнул Роберт, сильно подозревавший, что слова "еле ползают" — это еще очень лестный комплимент для напившихся стюардов.
Во время обеда в салоне, как и раньше, стоял гвалт недовольных, обиженных и, наоборот, слишком веселых пассажиров, но Скотту казалось, что в самой атмосфере этого помещения что-то неуловимо изменилось в лучшую сторону. В нем как будто бы стало чуть меньше злых и несчастных голосов и чуть больше смеха и радостных возгласов. И хотя на следующее утро все повторилось сначала — на полу салона вповалку лежали еле живые женщины и испуганные дети, не желавшие, да и, по большей части, не способные встать — справиться с этой проблемой теперь стало легче. Помощники из числа пассажиров расталкивали сонных, помогали одеться и убрать одеяла ослабевшим, успокаивали плачущих детей и ловили особо шустрых малышей, которые пытались убежать из салона на палубу. И на этот раз к завтраку все было убрано и подготовлено гораздо раньше, чем когда Робе6рт пытался навести в салоне порядок один. А последующая за этим уборка заняла совсем мало времени — за ночь салон не успели замусорить, и там было достаточно чисто, а кроме того, к вчерашним добровольцам присоединились еще несколько человек, не знавших, чем себя занять во время путешествия.
После обеда, несмотря на усилившийся шторм, сыновья главного помощника Скотта умудрились отыскать его в машинном отделении и радостно доложили, что в салоне все убрано и что к своим обязанностям вернулись пятеро трезвых служащих.
— Им стыдно стало, что мы за них работу делаем, а они надираются! Они на нас посмотрели, и им стыдно стало! — с уверенностью заявил один из подростков, проигнорировав вопрос Скотта о том, кто вообще позволил им прийти в служебное помещение корабля.
— А еще мы узнали, что некоторые пассажиры совсем сильно болеют и в каютах лежат и совсем не могут даже поесть сходить, — перебил его второй. — Давайте мы им еду отнесем, и вообще узнаем, может, им доктора позвать нужно, лекарства какие-нибудь дать!..
— Ага, и вообще будем все каюты обходить и спрашивать, все ли там здоровые! — подхватил первый.
Скотт не выдержал и улыбнулся, с удивлением отметив, что неправильная речь и дурные манеры юных путешественников почему-то раздражают его уже не так сильно. Все неприятные эмоции, которые он испытывал, глядя на них раньше, заслонило радостное удивление их готовностью сделать что-то хорошее.
— Да, больным обязательно надо помочь, только пусть с вами ваш отец по каютам ходит или еще кто-нибудь из старших, — сказал он. — А то вы еще больных с пьяными перепутаете.
— Это мы-то?! — захохотали мальчишки в полный голос от такой наивности со стороны вроде бы умного лейтенанта, и Роберт снова не сумел сдержать улыбку.
"И все-таки, — думал он, уводя ребят из машинного отделения, — брать на борт таких людей, как наша команда и пассажиры нельзя. Пусть даже среди них найдутся такие смышленые помощники — нельзя доводить дело до того чтобы в этих помощниках вообще возникла нужда! Нет, это просто необходимо, чтобы моряками были образованные и достойные. И пьющие только в меру и по праздникам. Если бы еще этого можно было добиться на самом деле, а не в мечтах!.. Хотя… можно ведь попытаться… Если когда-нибудь у меня будет свое судно, то на нем все будет не так, как здесь!"
Глава III
Норвегия, Христиания, 1893 г.
— А менее распространенными симптомами этого заболевания являются… — голос профессора звучал как будто издалека, его плавные интонации навевали скуку и медленно, но верно, погружали аудиторию в сон. За окном проплывали белоснежные пушистые облака, так похожие на торосы и айсберги…
Великие люди велики во всем — так принято считать, так должно быть и не должно бывать иному. Великие люди скромны, и это лишь подчеркивает то, как возвышаются они над простыми смертными. Но всегда ли эта скромность ложная, схожая с кокетством? Государь-объединитель Аллюстрии постоянно говорил, что он только солдат, и не более, что все, что было им достигнуто, произошло по воле не его, но женщины. Конечно, все понимали, что он говорил о своей венценосной супруге… А он имел в виду вовсе не её.
Рассказ написан для конкурса «Дефис-2», на тему «Освоение Луны». А точнее, о том, как это освоение могло бы начинаться… В финал не вышел.
Анна Ахматова и Николай Гумилев. Любили они друг друга или только мучили, не в силах вырваться из сладкого плена муз, в котором каждый из них пребывал едва ли не с самого рождения? Они познакомились, когда ей было всего четырнадцать, а ему семнадцать. Для нее это была только случайная встреча, для него же — любовь с первого взгляда и до последнего вздоха, любовь изломанная, очень недолго взаимная и всегда — трагическая. Получив известие о страшной гибели Гумилева, Ахматова вдруг поняла, что любила его всю жизнь, но сказать об этом Николаю было уже поздно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как мог бы измениться наш мир, если бы с человечеством произошли две фантастические вещи? Первая строго научно-фантастическая: люди научились путешествовать в прошлое. Вторая куда менее научная: они стали использовать это открытие для добрых дел, что почти невозможно. А вдруг? Вдруг случится чудо? Наверное, жить в таком мире было бы радостно и интересно. Хоть порой и непросто.
Восстание декабристов жестоко подавлено. Зачинщики повешены, а остальные бунтари с Сенатской площади сосланы в Сибирь на каторгу. Дворяне, честь и совесть офицерского корпуса России, умнейшие, высокообразованные люди, вмиг низвергнуты до уровня самых бесправных каторжан. Втоптано в грязь золото их эполетов, преданы забвению все былые заслуги. У них остались только жены – такие же униженные и опозоренные. А у жен осталось право – на верность и любовь, которое даже император отнять не в силах. И они, изнеженные дворянки, выпускницы институтов благородных девиц, оставляют детей на попечение родных и близких и отправляются в самое безумное путешествие в истории человечества – в промерзшую Сибирь к мужьям, чтобы разделить с ними всю тяжесть царского наказания… Спустя тридцать лет царь Александр II разрешил декабристам вернуться и жить в любом городе, кроме Москвы и Петербурга.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.