Белый континент - [8]
— Амундсен! — внезапно рявкнул голос лектора, ставший в несколько раз громче. — О чем мы с вашими будущими коллегами только что говорили?
Молодой студент медицинского факультета встряхнул головой, посмотрел на лежавшую перед ним раскрытую тетрадь, страницы которой были такими же девственно-белыми, и с досадой оглянулся на сидевших за другими столами товарищей. Предмет уже подошедшей к концу лекции был для него вещью, гораздо менее известной, чем все тайны Северного полюса вместе взятые. А кроме того — что всегда приводило в бешенство и преподавателей университета, и госпожу Ханну Амундсен — во много раз менее интересной.
— Так о чем же я сейчас говорил? — продолжал допытываться лектор. Руал сощурился, стараясь разобрать, что написано на грифельной доске, но даже со второго ряда, в котором он сидел, ему удалось разглядеть просто волнистую белую полоску на черном фоне. Он с надеждой скосил глаза на своего ближайшего соседа, но тот лишь с виноватым видом незаметно развел руками: он и рад был подсказать однокашнику, но сделать это на глазах у стоявшего совсем близко профессора не было никакой возможности. Студенты, расположившиеся в верхних рядах полукруглой аудитории, тихо зашушукались, обсуждая, как именно накажут опять прослушавшего все самое важное Руала. Кто-то сдавленно хихикнул.
От десятиминутных разглагольствований профессора о том, как важно будущему врачу быть внимательным и не позволять глупым мечтам отвлекать его от дела, Руала спас неожиданно заглянувший в аудиторию студент с другого курса.
— Извините меня! — воскликнул он с порога. — Студента Амундсена срочно требуют к декану!
Профессор со вздохом пожал плечами: раз требуют — ничего не поделаешь, пусть идет, и Руал, быстро собрав свои вещи, кинулся к выходу. До конца лекции оставалось минут двадцать, других занятий у него в этот день больше не было, и он решил, что после разговора с деканом сразу пойдет в библиотеку: сдать уже прочитанные книги и узнать, не появилось ли там что-нибудь новое из трудов Нансена. И это очень его радовало, хотя вызов к главе медицинского факультета все-таки немного насторожил юношу. О чем декан мог захотеть с ним побеседовать? Уж не пожаловался ли ему кто-нибудь из преподавателей на весьма посредственные успехи Руала в учебе? Да нет, вряд ли, не станет декан тратить свое драгоценное время на выговоры плохим студентам! Тем более, что как бы ни обстояли у Амундсена дела с обучением ненавистной медицине, до третьего курса он все же каким-то чудом дотянул и в своей группе считался не самым последним по успеваемости учеником.
Декан встретил его странно: встал из-за стола, вышел к Руалу навстречу и посмотрел ему в глаза каким-то необычным взглядом, в котором смешались и беспокойство, и досада, и еще множество других, совершенно не понятных молодому человеку чувств. Теперь он уже не сомневался, что вызвали его в этот просторный кабинет не для того, чтобы ругать за плохую учебу, а для чего-то куда более серьезного…
— Руал Энгельберт Амундсен? — уточняющее спросил декан и, когда студент торопливо кивнул, продолжил мягким и словно бы растерянным тоном. — К нам только что прибегала женщина, которая назвалась вашей соседкой… Ее, к сожалению, не пропустили в лекционный зал, но зато сообщили мне… Вашей матери стало плохо, и она просила, чтобы вы как можно скорее пришли домой.
Молодой человек непонимающе смотрел на пожилого седовласого ректора. Это была какая-то чушь, его мать, эта сильная, властная женщина, державшая в страхе и соседей, и собственных четверых сыновей, просто не могла заболеть! Руал столько общался с больными во время своей медицинской практики, и это были совершенно другие люди, не такие, как он сам и все его родные. Не такие, как госпожа Амундсен…
— Бегите домой, — голос декана прозвучал почти ласково, и это было настолько непривычно, что Руал сразу же вернулся к реальности. — И да, в случае чего… я разрешаю вам не ходить на занятия в ближайшие дни.
Последнюю фразу Амундсен уже не расслышал — он стрелой несся по коридору факультета, стремясь поскорее оказаться на улице. В голове вертелась одна единственная мысль: почему его соседку не пропустили к ним на лекцию, зачем понадобилось сначала докладывать о ее визите декану, а потом вызвать к нему самого Руала?! Сколько времени он потерял из-за этих идиотских условностей и правил!
И хотя он не знал, насколько тяжелым было состояние его матери, что-то подсказывало ему, что он может не успеть увидеться с ней в последний раз. Если бы она просто почувствовала себя не очень хорошо, ей бы даже в голову не пришло срывать сына с уроков в университете, куда она его с таким трудом уговорила поступить! Да она вообще не стала бы сообщать ему, что ей нездоровится, потому что привыкла никогда не показывать ни мужу, ни детям свою слабость! А значит, либо ей было совсем плохо, и она тоже испугалась, что не дождется младшего сына с занятий, либо она и вовсе уже не могла говорить, и соседка сама решила позвать Руала домой.
Он мчался по улице, едва успевая увернуться от шедших ему навстречу людей и не налететь на них и даже не думая о том, чтобы остановиться и подождать извозчика. И уже вбегая в свой дом и нашаривая в темноте ручку двери, которая вела в комнату матери, он понял, что прибежал слишком поздно. Голоса двух женщин, живших по соседству и часто обращавшихся к его матери за помощью в разных мелочах, доносились из другой комнаты. А за дверью Ханны Амундсен стояла тишина — абсолютная, полная, какая бывает только в тех помещениях, где нет никого живого.
Великие люди велики во всем — так принято считать, так должно быть и не должно бывать иному. Великие люди скромны, и это лишь подчеркивает то, как возвышаются они над простыми смертными. Но всегда ли эта скромность ложная, схожая с кокетством? Государь-объединитель Аллюстрии постоянно говорил, что он только солдат, и не более, что все, что было им достигнуто, произошло по воле не его, но женщины. Конечно, все понимали, что он говорил о своей венценосной супруге… А он имел в виду вовсе не её.
Рассказ написан для конкурса «Дефис-2», на тему «Освоение Луны». А точнее, о том, как это освоение могло бы начинаться… В финал не вышел.
Анна Ахматова и Николай Гумилев. Любили они друг друга или только мучили, не в силах вырваться из сладкого плена муз, в котором каждый из них пребывал едва ли не с самого рождения? Они познакомились, когда ей было всего четырнадцать, а ему семнадцать. Для нее это была только случайная встреча, для него же — любовь с первого взгляда и до последнего вздоха, любовь изломанная, очень недолго взаимная и всегда — трагическая. Получив известие о страшной гибели Гумилева, Ахматова вдруг поняла, что любила его всю жизнь, но сказать об этом Николаю было уже поздно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как мог бы измениться наш мир, если бы с человечеством произошли две фантастические вещи? Первая строго научно-фантастическая: люди научились путешествовать в прошлое. Вторая куда менее научная: они стали использовать это открытие для добрых дел, что почти невозможно. А вдруг? Вдруг случится чудо? Наверное, жить в таком мире было бы радостно и интересно. Хоть порой и непросто.
Восстание декабристов жестоко подавлено. Зачинщики повешены, а остальные бунтари с Сенатской площади сосланы в Сибирь на каторгу. Дворяне, честь и совесть офицерского корпуса России, умнейшие, высокообразованные люди, вмиг низвергнуты до уровня самых бесправных каторжан. Втоптано в грязь золото их эполетов, преданы забвению все былые заслуги. У них остались только жены – такие же униженные и опозоренные. А у жен осталось право – на верность и любовь, которое даже император отнять не в силах. И они, изнеженные дворянки, выпускницы институтов благородных девиц, оставляют детей на попечение родных и близких и отправляются в самое безумное путешествие в истории человечества – в промерзшую Сибирь к мужьям, чтобы разделить с ними всю тяжесть царского наказания… Спустя тридцать лет царь Александр II разрешил декабристам вернуться и жить в любом городе, кроме Москвы и Петербурга.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.