Белый клык - [30]

Его Проявление было силой и стойкостью, и именно таким был его боевой стиль: прими удар, а после ударь в ответ — один раз, но так, чтобы больше не встали. Он был слишком большим, слишком громоздким, чтобы изображать из себя ужа на сковородке, да и нужда возникала нечасто. Тем не менее, его учителем был Адам Торус — один из тех немногих, кто мог бы убить его, если бы захотел: если Браун хотел выжить в спаррингах с ним, ему надо было научиться и этому.

Он не стал выяснять, что там у девчонки за хитрое Проявление — просто хлопнул тыльной стороной ладони по рукавице, отводя удар в сторону, а после ударил сам, но на этот раз не дал ей улететь, а схватил за ногу, и дернул на себя и вниз, чтобы закончить дело ударом лоб-в-лоб. Волосы вспыхнули так ярко, что обожгли сетчатку даже сквозь закрытые веки, а потом… наступила темнота.

Когда Браун открыл глаза, девчонка лежала у его ног без сознания. Присев, он коснулся пальцами ее шеи…

«Жива…»

— Попробуй еще раз через пару лет, — пробормотал он себе под нос. — Нельзя же быть такой прямолинейной…

— Отойди от нее! — истошный визг опередил удар косой, захлестнувший шею, лишь на мгновение.

Он едва успел просунуть пальцы под лезвие, прежде чем Роуз нажала на курок. Удивительно, но ее ярости, отдачи от взрыва и чистой суммы ауры, вложенной в удар, действительно хватило, чтобы сильно порезать пальцы, едва не достав до кости.

Второго шанса он ей не дал. Схватив лезвие, он с силой дернул ее вниз, пригибая к земле, а после прижал к асфальту ногой. Обернувшись, он взглянул прямо в серебряные глаза, суженные в холодной ярости.

— Ты не тронешь ее!

— Ты права, — ответил Браун, пинком отправляя ее во второй полет, заставив выпустить древко из рук. — Я не трону.

Встав на ноги, он подошел к Блейк, стоящей над бессознательной Шни с оружием в руках и упрямо смотрящей на него исподлобья.

— У тебя сильная команда, Блейк, — сказал он. — Действительно сильная. Они бы раскатали моих ребят в тонкий блин.

— Ты не причинишь вреда Вайс! — прошипела она.

— Не причиню, — согласился Моррон. — Хотел бы — уже причинил. Но серьезно — Шни?!

— Она не такая, как ее семья.

Ответить ему не дал самодовольный голос Торчвика:

— Так-так-так, Прихвостень, ты не перестаешь меня удивлять. Ты даже девчонку Шни не убил! Какой самоконтроль!

— Заткнись, Торчвик, — огрызнулся Браун.

Остановившись рядом с фавном, преступник замер на мгновение, пристально глядя на Блейк, а после тихо сказал:

— Не вмешивайся — я просто хочу поговорить с ней. Попробуем и дерьмо разгрести, и на коне остаться.

— Блейк Белладонна, — поприветствовал Торчвик с мерзкой улыбочкой, которую он сам считал очаровательной. — Бывшая девушка Адама Торуса, дочь Гиры Белладонны, бывшая активистка Белого Клыка. Я ничего не упустил?

Сжав зубы, Браун молча наблюдал, как побледнела Блейк. Он не знал, что делать с этой ситуацией, тогда как у Романа, кажется, был план, не включающий в себя членовредительства или похищения. Пусть попытается…

— Не волнуйся, маленькая Блейк, — почти воркуя, продолжил Роман. — Я не буду тебя убивать, я даже пальцем тебя не трону — ты слишком ценна для меня живой. Видишь вон того медведя за моей спиной — он у меня вот где, — он сжал кулак. — С тех пор, как я узнал твой маленький грязный секрет.

Блейк перевела ошеломленный взгляд на Брауна, на что тот отвел взгляд и неловко пожал плечами.

— Он подчиняется мне, он слушает меня, он убивает для меня — все, чтобы защитить милую маленькую Блейк от того, чтобы его товарищи, его наставник большие боссы не узнали, где она теперь живет и что не просто сбежала, но подлинно предала их, обратив оружие против. Мне нравится это, Блейк, мне нравится иметь личного убийцу, способного с такой легкостью разнести команду пусть даже первокурсников, но первокурсников чертова Бикона! Поэтому мы будем скрывать это — мы будем убивать тех, кто узнает. И это буду делать не я, моя дорогая, нет… это будет делать твой дорогой друг, который любит тебя слишком сильно.

Блейк отступила на шаг, ошеломленно опустила оружие…

— Нет…

— Да, — мягко подтвердил Торчвик. — Признаться, мне даже было интересно, кто ты такая, Блейк, чем заслужила такую любовь, такую преданность… Но знаешь, что я вижу перед собой? Я вижу трусишку, которая сбежала сначала от своей семьи, а после — от своих товарищей. Сбежала без предупреждения, без объяснений и попытки что-то изменить — просто растворилась в ночи, заставить всех вокруг растерянно гадать о том, где, с кем ты, жива ли ты вообще… У тебя даже Проявление трусливое — ты оставляешь фальшивку, которая принимает удар, а сама бежишь.

— Поэтому, Блейк, сейчас ты вернешься в Бикон и никому не расскажешь о том, что услышала на собрании, никому не расскажешь, что видела и больше никогда не влезешь в мои дела — потому что это единственное, что ты можешь сделать, чтобы спасти его, — он указал тростью за спину, прямо на Брауна. — А заодно и себя. Потому что если ты вдруг добьешься успеха — я потяну тебя за собой.

— Я думаю, мы поняли друг друга, дорогая Блейк, — кивнул Торчвик, после долгого, пристального взгляда ей в глаза, и, отвернувшись от девушки-фавна, пошел прочь, прямо к транспорту, что садился рядом. — Пошли, Прихвостень, будем разгребать твое дерьмо дальше.