Белые кони - [11]

Шрифт
Интервал

Я подбежал к окну и показал братцам кулак. Братцы показали мне сразу шесть.

— Адольф Гитлер! Адольф Гитлер! — приплясывая на снегу, закричал Венька.

Я поочередно ткнул в братцев, закатил глаза, высунул язык и показал на потолок. Это означало, что я их перевешаю как собак. Братцы озлились и начали кричать:

— А ну выходи! Посмотрим кто кого?

— Не ходи, — сказал Рудя. — Побьют.

Он был бледен и весь дрожал.

— Давай в шашки, — предложил я.

Рудя молча вытащил доску, и мы начали расставлять шашки. На белый и черный квадратики упали слезинки. На белом слезинка была почти незаметна, а на черном выделялась ясно, она была прозрачная, как росинка. С первых ходов я заметил, что Рудя проигрывает, и смешал шашки.

Целый день я провел с близнецами. Казалось, Рудя забыл о своей обиде, но когда с работы пришла Густенька и глянула на детей, то сразу спросила:

— Что случилось?

— Ничего, — ответил Рудя.

Он снова, как днем, побледнел и задрожал.

— Сынок, — сказала Густенька и хотела погладить сына по голове, но Рудя отбежал в угол. — Сынок…

— Ненавижу, — отчетливо сказал Рудя.

Густенька растерянно опустилась на стул.

— Я ходила, — жалобно сказала она. — Честное слово, ходила…

— Я не хочу быть Рудольфом. Хочу быть Сашей, как звал меня папа.

— А я Леной, — сказала Рита и подошла к брату.

Густенька вытащила кисет и стала свертывать цигарку.

— Хорошо, дети, — сказала она и вышла на кухню.

Густенька в тот раз особенно долго курила. Тонюшка Лабутина закричала было на нее, но тут же и смолкла, увидев мрачные, тяжелые Густенькины глаза. «Ведьма, — пробормотала Тонюшка. — Пра слово, ведьма. Прости ты, господи, мою душу грешную…» Густенька назвала детей нерусскими именами наперекор своему мужу Степану, человеку смирному и спокойному. А Степан все равно нет-нет да и называл детей по-русски — Сашей и Леной, но называл он их так скрытно от Густеньки, потому что не хотел с ней ругаться. Когда началась война, близнецов стали дразнить братцы Лаврушкины и вообще все, кто хотел. Густенька ходила куда-то, хлопотала, требуя сменить имена детей на Александра и Елену, но ей сказали, что таким делом сейчас никто заниматься не будет. И Густенька решилась.

Назавтра в комнату Дроздовых в сопровождении бабки Заусаихи явился батюшка Алексей, высокий, сутулый человек с редкой бородой. Мы частенько совершали опустошительные набеги на батюшкин огород — репа там росла на удивление сладкая и крупная. Однажды батюшка застал нас на месте преступления. Он вырос перед нами словно из-под земли и так внезапно, что мы как стояли с репой в руках, так и застыли. Батюшка, видно, притаился в борозде. Он жестом приказал нам следовать за ним, и мы, как привязанные, пошли. Батюшка завел нас в дом, усадил за стол рядом со своими детьми и поставил перед всеми тарелки с зеленым супом, от которого знакомо и противно пахло крапивой. Поповские дети дружно стали есть, а мы не спешили: крапивный суп был и дома. «Что же вы?» — спросил батюшка, наливая и себе. И хотя потом Кутя говорил, что поп Алексей придумал все это специально, в огород к нему мы больше не лазили.

Рудя пожелал, чтобы крестным отцом был я, а Рита выбрала старшую из Харитоновых — Зойку Шушеру. Мы смирно сидели и смотрели, как батюшка Алексей надевает рясу. Бабка Заусаиха приволокла с кухни горячей воды, вылила ее в детскую ванну, разбавила холодной, попробовала локтем, горяча ли. Густенька стояла у окна и угрюмо смотрела на приготовления к крестинам.

— Начнем, пожалуй, — сказал батюшка. — Раздевайтесь.

Рудя и Рита живо разделись до трусиков и подошли к ванне.

— Раздевайтесь, раздевайтесь, — недовольно повторил батюшка Алексей.

— Совсем? — спросила Рита.

Бабка Заусаиха споро стянула с близнецов трусики.

— Застеснялись, — бормотала она. — Эко дело! Кого стесняться-то? Ну, господи, бласлови…

Густенька вдруг странно, с шумом сглотнула горлом и быстро вышла из комнаты. Батюшка посмотрел на закрытую дверь, откашлялся, открыл затрепанную книжицу и начал читать. Читал он долго, то и дело подходя к близнецам, заставляя их креститься и целовать большой серебряный крест, висевший у него на шее. Наконец он обратился ко мне и Шушере:

— Сажайте в купель.

Шушера мигом подняла Риту и бухнула ее в ванну. Я обхватил Рудю за туловище, но приподнять не мог: он оказался тяжелым, мне не под силу. Я поднатужился, оторвал Рудю от пола, подволок к ванне и застыл на месте, выпучив глаза на батюшку.

— Шагай сам, — разрешил батюшка.

Голенькие, прижавшись друг к другу, близнецы стояли в детской ванне. Поп окатил их святой водой, пробормотал что-то и снова окатил.

— Теперь вы Александр и Елена, — сказал он.

Рудя улыбался во весь рот. Рита была серьезна. Батюшка быстро оделся и, уходя, подмигнул мне:

— Не понравился суп-то, а?

Густенька сидела на кухне, курила, и, когда мимо прошел батюшка, она даже не привстала, не попрощалась.

— Я отдала ему, отдала деньги-то, — шепнула Густеньке бабка Заусаиха. — Вот оно и хорошо. С богом-то надежнее. Теперь они крещеные. Не нехристи какие-нибудь. Хорошо, все хорошо…

На следующее утро Рудя, я и Кутя вышли на улицу. После гибели моего отца и после того, как Димка убежал на фронт, Кутя воспылал ко мне непонятной нежностью. Он заводил меня в глубину тополей, совал что-нибудь вкусное — кусочек жмыха, пирог с морковью или пареную брюкву, смотрел, как я жую, и говорил: «Скусно? Я тебе ишо принесу. Только мамке не говори. Ругаться будет».


Еще от автора Борис Николаевич Шустров
Красно солнышко

Повесть о жизни современной деревни, о пионерских делах, о высоком нравственном долге красных следопытов, которым удалось найти еще одного героя Великой Отечественной войны. Для среднего возраста.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.


Музыканты

В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.


Лики времени

В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.


Сын эрзянский

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Великая мелодия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.