Белоснежка и Охотник - [34]
Колль и Дуир, которые склонились над Гасом, были слишком расстроены, чтобы давать объяснения.
— Я искал принцессу, — заявил Уильям.
— Зачем? — рявкнул Эрик.
У них и так было полно проблем. Не хватало еще тащить за собой этого честолюбивого юнца!
— Чтобы защитить ее, — сжав рукоять меча, ответил Уильям.
— Как видишь, принцессу есть кому защитить, — со смехом сказал Эрик, махнув рукой в сторону гномов, вооруженных ножами и арбалетами.
Уильям оглядел Эрика с головы до ног.
— А кто ты такой? — требовательно спросил он.
— Человек, который привел ее сюда, ваше сиятельство, — бросил Эрик в лицо Уильяму.
Почувствовав прилив ненависти к этому высокомерному мальчишке, Охотник шагнул вперед и оказался практически лицом к лицу с парнем.
Белоснежка, которая сидела, положив руку Гасу на грудь, подняла на них заплаканные глаза.
— Оставь его, Охотник, — попросила она. — Он наш друг.
Девушка склонила голову, ее горькие слезы капали на рубашку Гаса. Эрик закрыл лицо руками. Гномы, печальные и серьезные, затянули погребальные песнопения. Они рассказывали про любовь и дружбу, жизнь и смерть. Песни разносились по разоренному лесу. Ничто не согревало воздух. Животные спрятались. Феи пропали. Клочки опустившегося на них черного облака темными завитками все еще кружили над головами.
Закончив петь, Колль и Дуир принесли по охапке дров для погребального костра. Куэрт выложил на земле прямоугольник из камней, приготовив для Гаса последнее ложе. Гномы положили на него крохотное тельце Гаса и начали засыпать его сухими ветками, складывая их крест-накрест. Бейт достал кремень и высек искру.
Они стояли рядом и смотрели, как занимается огонь. Ветки трещали и лопались. Языки пламени поднимались к сумрачному небу. Кто-то из гномов плакал, хотя Эрик не мог понять, кто именно. Он слышал только всхлипывания Белоснежки, и у него мурашки бежали по коже. Эрик, не отрываясь, смотрел на ее лицо. Если бы он только мог забрать себе ее боль! С наступлением ночи тяжесть утраты стала давить все сильнее. Но на этом их битва не кончалась. Она только начиналась.
Злая королева все еще была жива.
17
Равенна лежала в постели, изучая помолодевшую кожу на тыльной стороне ладони. Коричневые пятна исчезли, противные морщины разгладились. Она положила тонкие пальцы на грудь, стараясь унять волнение. Целый час прошел с того момента, как умер Финн. У нее никогда еще не уходило столько времени на восстановление.
Понадобились две девушки. Не одна, две. Она быстро и жадно высасывала молодость из их маленьких, сладких ртов, чувствуя, как все ее тело, от макушки до пальцев ног, наполняется энергией. Сила вернулась к ней. Однако на сей раз, чтобы прийти в себя, ей не хватило красоты девушек, мягкости их волос, фарфоровой прозрачности кожи. Горе по-прежнему разрывало ее на части. В груди было пусто. Равенне казалось, будто из нее вынули внутренности.
Ее единственный брат. Что она значила для него? А он для нее? Только они вдвоем и помнили о том дне, когда люди короля явились в их деревню и принялись уничтожать обитателей кибиток. Брат с сестрой играли тогда в лесу. Они носились между деревьями и прятались друг от друга. Финн был единственным человеком, помнившим лицо их матери.
Когда раздался его первый крик, она как раз принимала молочную ванну. Равенна окунулась в молоко с головой, так чтобы целебная жидкость покрывала и смягчала каждый сантиметр ее тела. Его пронзительный вопль эхом отдался у нее в голове, словно брат находился с ней в одной комнате. Она изогнулась, почувствовав, как острые корни дерева впиваются ей в спину. Охотник держал Равенну за плечи так же крепко, как он держал Финна, и насаживал ее на деревянные пики. Она чувствовала, как рвутся ее внутренности. Боль раздирала ее на части и была настолько сильной, что пальцы на ногах скрючились, а руки сжались в кулаки.
Она боролась отчаянно. Призвала на помощь все могущество, что когда-то получила от матери, и послала его Финну, пытаясь передать ему необходимую для сопротивления силу. Когда это не сработало, она попробовала закрыть его раны. Но проткнувшие его тело корни не позволили ей сделать это. С каждой секундой она слабела все больше. Тело ее постарело. Волосы поседели. Кожа на лице сморщилась и обвисла.
— Прости, брат, — прошептала Равенна, когда ей показалось, что кровоточащие раны вот-вот унесут жизни их обоих. Нужно было разорвать связь с братом. Она не могла больше за него бороться.
Равенна барабанила пальцами, обдумывая, что делать дальше. Она осталась одна. Брат больше не сможет гнаться за девчонкой по Темному лесу, попутно сражаясь с Охотником и этими отвратительными гномами. Если она по-прежнему хочет получить сердце Белоснежки, придется добывать его самостоятельно…
Равенна встала. Губы ее зашевелились. Она произносила магическое заклинание, причем так тихо, что различить слова было практически невозможно. Слова походили на глухое, ритмичное бормотание. За стенами замка закричали птицы на деревьях. С ветки слетела ворона и с шумом врезалась в оконное стекло, которое тут же покрылось паутиной трещин.
Через пару секунд другая ворона устремилась с дерева вниз, ударилась об окно и острым клювом проделала дырку в стекле. Еще одна птица, вторая, третья бросались на стекло, пока оно не разлетелось вдребезги. Осколки посыпались на каменный пол. Вороны ворвались в тронный зал. Пролетев вдоль стен, они плотным кольцом окружили Равенну. Все новые птицы, оставив деревья, влетали в разбитое окно. Вороны плотно облепили Равенну, накрыв ее крыльями. Руки ее поднялись, голова запрокинулась. Но если кто-нибудь увидел бы ее сейчас в центре этой чудовищной груды черных перьев, то непременно заметил бы, что она улыбается.
Франция, XVI век. Молодая Мария Стюарт становится королевой Франции. Вокруг нее царит атмосфера заговора, в сеть интриг втянуты все члены венценосной семьи. Мария стремительно меняется, становится жесткой и мнительной. Теперь она должна думать и действовать как правительница.И первый ее приказ – закрыть ворота замка, за стенами которого бушует «черная смерть». Франциск, король и ее супруг, тоже оказывается по ту сторону ворот. Он отправился в путь по чумным деревням за фрейлиной Марии, которая должна вот-вот родить его сына.
Что-то зловещее надвигается на Францию, проникая и за стены королевского замка. Слухи о дьявольском всаднике, который появляется то здесь, то там, собирая человеческие души, сеют страх и ужас, ввергая людей в религиозное неистовство, заставляя приносить в жертву невинных, заподозренных в колдовстве.Королева Франции и Шотландии Мария, ее подруги Кенна и Грир и всегда преданный Марии Себастьян Баш пытаются доказать непричастность молодой девушки к трагедиям, произошедшим в ее родной деревне. Родители девушки погибли, спасая свою дочь от страшной участи быть сожженной на костре.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Джон Катценбах — американский писатель, сценарист, номинант премии «Эдгар», которой отмечаются лучшие авторы детективного жанра; в прошлом — судебный репортер в Майами. Сейчас на его счету 12 романов, несколько успешно экранизированы.Время действия романа «Особый склад ума» — недалекое будущее. В США разгул насилия, но за большие деньги можно купить себе право жить в искусственно созданной зоне безопасности, где преступности, по утверждению властей, нет и быть не может. Поэтому, когда там начинает орудовать маньяк, жестоко убивающий девочек-подростков, к тайной охоте на него привлекаются лучшие силы, в том числе специалист по психологии серийных убийц профессор Джеффри Клейтон.
Дебютный роман Майкла Дэвида Лукаса увлекает читателя в волшебный мир старого Стамбула, где сказка и быль переплетаются, словно узор восточного ковра. Волшебная история маленькой Элеоноры разворачивается на фоне крушения могущественной в прошлом Османской империи. Политические интриги, тайные общества и двойные агенты — вот тог мир, частью которого оказывается одинокая девочка-сирота. На долю Элеоноры выпадают тяжкие испытания, ведь на ней лежит печать избранности, а значит, и непомерное бремя ответственности, которое она несет во исполнение старинного пророчества.
Кристофер Хэмптон уже в восемнадцать лет заработал репутацию юного гения, написав пьесу, ставшую хитом лондонского Уэст-Энда. На его счету большое количество собственных пьес, а также переводы и адаптация таких классических шедевров, как «Дядя Ваня» Чехова, «Гедда Габлер» Ибсена и «Дон Жуан» Мольера. Его пьеса «Опасные связи» по роману Шодерло де Лакло была сыграна в Уэст-Энде более двух тысяч раз, а за экранизацию «Опасных связей» в постановке Стивена Фрирза он получил «Оскара» в номинации «Лучший адаптированный сценарий».
Ален Клод Зульцер — швейцарский писатель, пишущий на немецком языке, автор десяти романов, множества рассказов и эссе; в прошлом журналист и переводчик с французского. В 2008 году Зульцер опубликовал роман «Идеальный официант», удостоенный престижной французской премии «Медичи», лауреатами которой в разное время становились Умберто Эко, Милан Кундера, Хулио Кортасар, Филип Рот, Орхан Памук. Этот роман, уже переведенный более чем на десять языков, принес Зульцеру международное признание.«Идеальный официант» роман о любви длиною в жизнь, об утрате и предательстве, о чувстве, над которым не властны годы… Швейцария, 1966 год.