Белорусский узел - [29]
Я вышел на цель с правой стороны. Нашёл укрытие за берёзой (нельзя открыто стоять, даже ночью), начал осматривать местность, чтобы понять как дальше.
Машины нет. Значит, те, кто их привёз — тут же уехали, гаража насколько я помню, здесь нет, и за домом машину тоже не поставишь — деревья не дадут. Зато есть охранник, он стоит прямо перед домом — и из-за света из окон его хорошо видно. Он стоит и смотрит в другую сторону… курит, кажется. Да, курит. Кажется, в военной форме. На ремне — в положении «на спину» автомат, что лишает последних сомнений в вопросе, могу ли я стрелять в него.
В любом случае — его не обойти и без трупов — не обойтись.
Я прицелился. На прицеле — были тритиевые вставки, поэтому — видно было хорошо. Тот урод с автоматом — и не думал, что до смерти ему — волосок…
В последний момент — опустил автомат. Услышал шум машины, мерный рокот двигателя. Едут…
На полянку перед домом — вырулил ЛандКруизер 200. Номера я не видел. Но увидел, что вывалился из машины — Писный с сопровождающими. Сопровождающих было двое, оружие у них я не видел, но пристроились они чётко — спереди и сзади. Один высадился с водительского — значит, в машине пусто.
Только ещё не хватало, чтобы увезли её отсюда. Играть в догонялки на трассе — мне совсем не светит.
Тот тип с автоматом — вытянулся по стойке смирно. Писный — в дом не пошёл, а остановился у крыльца. Из дома выскочил человек, в штатском. Начал докладывать, но Писный — я его помнил по охоте — не дослушав, от души врезал докладчику кулаком в лицо. Тот упал.
Что касается меня — то я для себя все конкретно решил. Черту они переступили — для меня. Не стоило им трогать Наташку. Тот, кто живёт по законам беспредела — тот и сам должен быть готов в любой момент стать жертвой беспредела.
Автомат уже был на боевом взводе. До целей было метров тридцать — сорок.
Ту-тук. Ту-тук. Ту-тук. Ту-тук…
Все они — Писный, его бодигарды, тип с автоматом, поднявшийся и оправдывающийся докладчик — так и легли, не успев ничего сделать. Отдачи почти не было — я просто отработал несколько выстрелов в максимально быстром, и каждый раз попал. Затем — перебежал, стараясь держаться поближе от дома, но подальше от светящегося окна и залёг.
Пан или пропал.
Последний — видимо, увидев трупы в дверной проем, решил выйти через заднюю дверь и обойти дом. И не попасть в поле зрения — из-за света из окон — не мог. Я бы в первую очередь свет в доме вырубил или лампочки перебил…
Ту-тук!
Лёг. Глушитель — почти полностью скрал звук выстрела, хотя «немец» и так тихий, не то, что наш АК.
Дальше. Я такой ошибки не сделаю, в свете окон светиться не буду — пойду «через зад» — то есть, через заднюю дверь. Есть ли кто-то там? Спросите что полегче, а? В любом случае, другого пути в дом нет, а я часть пути пройду лесом. Это безопаснее, чем по открытой местности…
Перекинул магазин. Это надо делать всегда, когда затишье — лучше всегда иметь свежий магазин в автомате, чем початой.
Похоже, никого. Дверь открыта — но дом построен так, что сзади — нет никаких окон. Я даже вспомнил, почему — с той стороны стреляют, чтобы случайная пуля в окно не залетела. И потому — света из окон нет, меня не видно. Почти.
В коридоре, дверь в который открыта — жёлтый, больной свет. Любой шаг — может закончиться автоматной очередью и чернотой. Но я сделал шаг. Потом ещё один. И ещё. Левее дверь. Правее — лестница наверх…
Рискнём?
Левой рукой — достал початой магазин и бросил вперёд, он гулко стукнулся об стену — а сам рванул влево.
— Лежать, руки за голову! Работает спецназ!
Натаха — сидела в кресле, кресло было поставлено так, чтобы можно было приковать руку к наручнику, зацепив его за батарею. Батарея здесь старая, чугунная. Она не кричала и не плакала, просто была белой как мел и смотрела на меня. Больше в комнате никого не было.
— Сейчас!
Осмотрев батарею и пододвинув кресло (чтобы не по руке удар пришёлся), выстрелом — я перебил звено наручников, Натаха вскрикнула. Я сбросил куртку и накинул на неё, так чтобы и голову закрыть.
— Все. Всё… Сейчас мы уйдём отсюда. Просто держись за руку, и все будет хорошо. И не смотри по сторонам. Вообще. Не смотри…
…
— Пошли
Я вывел её — тем же путём, каким пришёл, к машине Писного — другой просто не было, и через лес идти к моей было нельзя. Но свет — по-прежнему горел и трупы — не видеть было невозможно…
— Я знала, что всем этим кончится…
Она уже отплакала… да и плакала то немного. Мы сидели в машине Писного. Рядом — моя машина, в лесу. Недалёко отсюда, менее чем в часе езды — граница с Литвой. Здесь, несмотря на то, что это была граница с ЕС — по-прежнему были лазы, никем не контролируемые. Кроме разве что контрабандистов, которые тащили в ЕС сигареты.
Шенгенская виза — у Натахи в паспорте была. Правда, самого паспорта — не было. Но были деньги. Я записал на бумажке несколько внешне ничем не отличающихся слов. Но если набрать номер посольства России и произнести их…
— Как это произошло?
— Пришли… с милиции. Сказали, что с тобой несчастный случай, надо проехать. Я и подумать не могла…
Ну, да. Удивительного мало. Среди сотрудников Опцентра например — полно бывших ментов, их там намного больше, чем к примеру, КГБшников. И они могут играть свою роль как нельзя убедительно…
1991 год, год развала СССР, стал годом триумфа США – на планете осталась одна сверхдержава, и никто не мог поспорить с ее лидерством. Уж точно не Россия, униженная и растоптанная. Казалось, ей никогда не достичь и тени былого могущества. Но американские геополитики просчитались: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга – а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год.
Страшно потерять близких, но еще страшнее, когда они… возвращаются! Привычный мир рухнул в один миг. Человечество поразила неведомая эпидемия. Последствия ее оказались ужасны. Полчища кровожадных тварей, которые еще вчера были твоими коллегами, друзьями, возлюбленными, соседями и родственниками, заполонили российские города. Москва пала одной из первых. Настал черед провинциальных городов. Жителям Ижевска повезло. Они узнали об эпидемии за несколько дней до того, как она началась в их городе. И успели подготовиться.
Действие романа А. Афанасьева происходит в некой альтернативной реальности, максимально приближенной к политической обстановке в нашем мире каких-нибудь 30 с небольшим лет тому назад. Представьте себе 1987 год, Советский Союз живет эпохой перестройки. Мирный сон советских людей бдительно охраняют погранвойска. Но где-то далеко в мире не всё ещё спокойно, и где-то наши храбрые солдаты храбро исполняют свой интернациональный долг… Однако есть на нашей планете и силы, которые мечтают нарушить хрупкое мировое равновесие.
Надо же было двум столь пламенно ненавидевшим друг друга людям столкнуться чуть ли не нос к носу на далёкой, заокеанской чужбине — и почти в каждом тотчас же взыграло чувство давно забытого долга… Но исполнитель — он на то и исполнитель, что, кроме того, чтобы тупо исполнять, он должен ещё и подумать над методикой исполнения…
В этом мире Советский Союз не развалился в декабре 1991-го на 15 осколков и дожил до III тысячелетия. Москва, Киев и Ташкент по-прежнему в одной стране и под одним флагом. А еще СССР остался могучей технологической державой и по праву спорит за экономическое лидерство с США. Вот только не надо думать, что в этом мире нет у Союза никаких проблем, а сотрудники КГБ изнывают от безделия. Никак не окончится афганская война, неспокойно на Балканах, да и на собственной территории. Чего стоит чудовищный теракт, который устроил Осама Бен Ладен в Ленинграде! А значит, у капитана Александра Васнецова и его коллег работы, к сожалению, непочатый край…
Так она начиналась — Холодная война 2 — война нервов, противостояние разведок и технологий… Роман из альтернативной истории демонстрирует всю изощрённость борьбы против Советского Союза нескольких международных разведок. На этот раз было решено разыграть националистическую карту, и на свет были извлечены планы по созданию национальных анклавов. Спецагенты США, Франции, Британии и Израиля снабжают боевиков оружием и деньгами, лелеют планы по взрыву государства изнутри. Роман «Стальное поколение» входит в цикл романов «Противостояние» и является логическим продолжением романа «Силовой вариант».
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.
Собрание моих статеек на темы создания героя, мира и некоторые другие. В основном рассматривается в контексте жанра фэнтези, но пишущие в других жанрах тоже могут отыскать для себя что-нибудь полезное. Или нет.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
Цикл романов «Узлы» — это книги об опасностях, которые подстерегают Россию и все постсоветское пространство в самом ближайшем будущем. О том пути, который мы прошли, начиная с девяносто первого года, о наших общих проблемах и радостях. И о том, как мы можем все потерять, и как этого не допустить… В этом цикле — несколько книг и каждая — раскрывает свою тему. Уральский узел — это книга о русском национализме, о русском сепаратизме, о преступном вмешательстве иностранных государств в наши внутренние дела, о том, как это вмешательство происходит, как оранжевые революции получают своих спонсоров.