Белорусский узел - [27]
Так что — и.о. так отреагировал? Похоже на то. Это наша болячка, которая неизвестно когда вылечится. Действующая власть — воспринимает силовой аппарат государства как свой собственный, обязанный обеспечить им переизбрание. Силовые министры — готовы на все чтобы выслужиться, они не закону служат — а конкретному первому…
Михаил — вышел с допроса через два часа. По меркам подобных дел — что-то среднее, если бы было что-то серьёзное — мотали бы часа четыре — пять. Сказал, что вопросы сняты и быстро отъехал…
По условиям — у нас точка встречи была в новом офисе Газпромбанка. Ничего такого нет, правда — и я в нем обслуживаюсь, и Михаил. Подъезжая к офису — он был построен всего пару лет назад и по архитектуре был бы уместен даже в Лондоне — я заметил вместе с машиной Михаила — две таких же, рядом. Это охрана — но у Генпрокуратуры она не светилась. Меня быстро провели в переговорную — её заранее проверила охрана. Чужих в банк не пускали — даже отморозков из Опцентра сюда не пустили бы.
Михаил — пил кофе, галстук у него был приспущен
— Что вменяли? — спросил я
— Нарушение таможенных правил, как и предполагали. Ничего нового.
— Отбился?
— Даже подписку не взяли. Хотя хотели…
— Хотели?
Михаил со стуком поставил кружку на стол.
— Знаешь, о чем я мечтаю?
…
— О том времени, когда мы вылечим хронический прогиб спины, да? Смотришь… тот же следак — противно просто смотреть. Пыжится, тужится, сам понимает, что бред несёт — но несёт. И начальника поручение выполнить надо, и понимает, что тот же начальник его первый же сдаст в случае чего.
— А ты как хотел? Раба надо выдавливать из себя каждый день по капле. Как говаривал Антон Палыч Чехов.
— Да, но у нас уже двадцать пять лет нет коммунизма. Этот следак если и застал, то самым краем, когда ещё в коляске лежал. Но — такой же. Откуда это?!
— Он не такой же, Миш. Он — хуже. Раньше — по крайней мере, была какая то цель, помимо брюха, кармана и гениталий. Теперь — нет. Цели нет, а методы — те же.
Я сменил тему
— Про меня вопросов не было?
— Нет.
— Значит, следом вызовут меня.
Как же я ошибался…
Поскольку сегодняшний день был основательно испоганен — я направился домой раньше, чем обычно. Ещё посветлу.
На кольцевой, на съезде — меня остановил дорожный патруль. Странно — никогда он здесь не стоял. Да и какой смысл, если за скорость ловить — так тут, на съезде она минимальная. Потом то до меня дошло, что, несмотря на форму и оружие, полицейские — какие-то не такие были… подтянутые слишком, поджарые. Но я — успокоил себя тем, что меня скоро вызовут на допрос. Да и просто — расслабился.
— Старший лейтенант Денисов. Попрошу документы.
Я достал документы, подал патрульному.
— На машину тоже…
Строгости значит. Ладно.
Патрульный — зачем-то обошёл машину (номера сверяет, что ли?) потом пошёл к своему патрульному Форду…
Что, машину в угон подали? Это кстати, распространённая подлянка — через знакомых ментов заявить машину в угон, а потом разбирайся. У нас ведь если кто в систему попал — разжимает челюсти она очень и очень неохотно…
Так — я сидел в машине пять минут… семь минут… потом понял, что что-то не то.
Вышел из машины, пошёл к милицейской, наклонился…
— Прошу прощения…
Дверь — ударила меня по голове, от неожиданности я не удержался на ногах и свалился. Мент — выскочив из машины, начал бить меня ногами, через полминуты — к нему присоединился и второй. Били размашисто, лениво, без особой злости…
Сознание я не потерял — по голове не били, видимо, приказ был. Прекратив бить, один из «ментов» наклонился ко мне… я запомнил его лицо. Белёсые брови, равнодушные, серые глаза, чуть вытянутое, мощная челюсть.
— Вали из страны — сказал он — пока цел. Понял, москаль?
…
Не дождавшись ответа, он ударил меня по спине, уже от души, со всего размаха. Перед глазами — плеснулась яркой вспышкой и погасла боль…
— Следующий раз — на болота вывезем.
…
— Пошли…
Не знаю, сколько я так лежал… немного, наверное. Потом — поднялся, охая, добрался до машины и сел на подножку. Болело все тело… явно били профессионалы. Костей не поломали — но приложили основательно. Так чтобы запомнил надолго.
Били меня первый раз в жизни. Даже в детстве — как то так получилось, что меня не били по-настоящему.
Документы они мне «вернули» — бросили рядом со мной. Я забрался в машину… меня били первый раз в жизни.
Дом — встречал непривычной тишиной и пустотой. У меня была аптечка… там были, в том числе и средства от ушибов… хотя не знаю, хватит ли их, прилично побили. Достал мазь, намазался кое-как… немного отпустило, осталась только обида какая-то детская, наивная — и ярость. Но в таком состоянии решений принимать нельзя… надо остыть. Я пошёл на кухню, заварить кофе, и…
И застыл прямо на пороге кухни.
Ужин. Мне был готов ужин. Я приехал раньше — но Наташка всегда приезжала первой и готовила ужин. И сейчас — ужин был готов.
Я набрал её номер на сотовом. Сотовый отозвался в прихожей, он завалился за трюмо, которое мы использовали как подставку для обуви. Сотовый работал — но Наташка никогда бы не оставила его там, он был нужен ей постоянно. И на экране — была трещина.
Ноутбука — её ноутбука — тоже не было.
1991 год, год развала СССР, стал годом триумфа США – на планете осталась одна сверхдержава, и никто не мог поспорить с ее лидерством. Уж точно не Россия, униженная и растоптанная. Казалось, ей никогда не достичь и тени былого могущества. Но американские геополитики просчитались: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга – а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год.
Страшно потерять близких, но еще страшнее, когда они… возвращаются! Привычный мир рухнул в один миг. Человечество поразила неведомая эпидемия. Последствия ее оказались ужасны. Полчища кровожадных тварей, которые еще вчера были твоими коллегами, друзьями, возлюбленными, соседями и родственниками, заполонили российские города. Москва пала одной из первых. Настал черед провинциальных городов. Жителям Ижевска повезло. Они узнали об эпидемии за несколько дней до того, как она началась в их городе. И успели подготовиться.
Действие романа А. Афанасьева происходит в некой альтернативной реальности, максимально приближенной к политической обстановке в нашем мире каких-нибудь 30 с небольшим лет тому назад. Представьте себе 1987 год, Советский Союз живет эпохой перестройки. Мирный сон советских людей бдительно охраняют погранвойска. Но где-то далеко в мире не всё ещё спокойно, и где-то наши храбрые солдаты храбро исполняют свой интернациональный долг… Однако есть на нашей планете и силы, которые мечтают нарушить хрупкое мировое равновесие.
Надо же было двум столь пламенно ненавидевшим друг друга людям столкнуться чуть ли не нос к носу на далёкой, заокеанской чужбине — и почти в каждом тотчас же взыграло чувство давно забытого долга… Но исполнитель — он на то и исполнитель, что, кроме того, чтобы тупо исполнять, он должен ещё и подумать над методикой исполнения…
В этом мире Советский Союз не развалился в декабре 1991-го на 15 осколков и дожил до III тысячелетия. Москва, Киев и Ташкент по-прежнему в одной стране и под одним флагом. А еще СССР остался могучей технологической державой и по праву спорит за экономическое лидерство с США. Вот только не надо думать, что в этом мире нет у Союза никаких проблем, а сотрудники КГБ изнывают от безделия. Никак не окончится афганская война, неспокойно на Балканах, да и на собственной территории. Чего стоит чудовищный теракт, который устроил Осама Бен Ладен в Ленинграде! А значит, у капитана Александра Васнецова и его коллег работы, к сожалению, непочатый край…
Так она начиналась — Холодная война 2 — война нервов, противостояние разведок и технологий… Роман из альтернативной истории демонстрирует всю изощрённость борьбы против Советского Союза нескольких международных разведок. На этот раз было решено разыграть националистическую карту, и на свет были извлечены планы по созданию национальных анклавов. Спецагенты США, Франции, Британии и Израиля снабжают боевиков оружием и деньгами, лелеют планы по взрыву государства изнутри. Роман «Стальное поколение» входит в цикл романов «Противостояние» и является логическим продолжением романа «Силовой вариант».
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.
Собрание моих статеек на темы создания героя, мира и некоторые другие. В основном рассматривается в контексте жанра фэнтези, но пишущие в других жанрах тоже могут отыскать для себя что-нибудь полезное. Или нет.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
Цикл романов «Узлы» — это книги об опасностях, которые подстерегают Россию и все постсоветское пространство в самом ближайшем будущем. О том пути, который мы прошли, начиная с девяносто первого года, о наших общих проблемах и радостях. И о том, как мы можем все потерять, и как этого не допустить… В этом цикле — несколько книг и каждая — раскрывает свою тему. Уральский узел — это книга о русском национализме, о русском сепаратизме, о преступном вмешательстве иностранных государств в наши внутренние дела, о том, как это вмешательство происходит, как оранжевые революции получают своих спонсоров.