Белорусские земли в советско-польских отношениях - [2]
Существенное ускорение процесса развития белорусского национального движения произошло в годы Первой мировой и советско-польской (1919–1920 гг.) войн. Именно тогда был предпринят ряд попыток создания суверенного белорусского государства на основе принципа национального самоопределения. Специфической чертой этих проектов была их полная зависимость от внешнеполитических планов соседних держав. В хронологической последовательности в числе этих стран были: для периода Великой войны – Германия, после Октябрьской революции в России – РСФСР, а с конца 1918 г. – и Польская республика. Помимо них, в 1918–1921 гг., когда определялась новая политическая карта Центральной и Восточной Европы, к судьбе белорусских земель оказались причастными также Литва и державы Антанты, прежде всего Англия.
Исходным рубежом исследования был определен Всебелорусский съезд в декабре 1917 г., когда предпринятая двумя течениями белорусского движения за автономию попытка создания общекраевого национального центра, с одной стороны, выявила наличие фактически непримиримых противоречий между ними, исключавших возможность компромисса, а с другой стороны, породила враждебное отношение советского руководства к самой идее белорусской национальной автономии. Рижский мир между Советской Россией и Польшей в марте 1921 г. стал завершающим этапом, означая для Белоруссии, с одной стороны, раздел этнически белорусских территорий, а с другой – международное признание БССР в качестве единственного очага национальной белорусской государственности.
Степень изученности проблемы. Работы, посвященные различным аспектам данной темы, выходили, за редкими исключениями, в Советском Союзе и Польше, зарубежные публикации были единичными. Одной из первых публикаций на тему белорусского Возрождения стал сборник научно-публицистических статей Е. Канчера>5. Автор, активный участник общественно-политического движения в Белоруссии в период революций 1917 г., доказывал необходимость создания белорусской автономии в составе Российской Федеративной Республики, при этом резко критиковал политику советского руководства в 1917–1918 гг., которая привела к разделу и германской оккупации белорусских территорий.
Первые советские исследователи, также выходцы из белорусского движения>6, как и известный историк, основоположник белорусской национальной историографии, М. Довнар-Запольский>7, считали, что главной задачей для белорусов должна была стать борьба за восстановление единства белорусских земель. Единственно возможный вариант развития белорусской нации они видели в федерации с Советской Россией. При этом никто из них, кроме В. Игнатовского>8, не противопоставлял Белорусскую Народную Республику (БНР) и БССР. Напротив, они рассматривались как разные пути движения к одной цели – единству белорусской нации. Кроме того, в 1920-х гг. выходили и более идеологически выдержанные работы белорусских коммунистических лидеров>9, посвященные образованию БССР и руководящей роли РКП(б) в обретении белорусским народом своего государства.
В 1930-х гг. начинается кампания борьбы с так называемым «национал-демократизмом». Официальная идеология стала клеймить белорусское национальное движение как контрреволюционное, а ее носителей – белорусских «незалежников» – приравнивать к фашистам>10. Подобные идеи проводятся и в 1940—1950-х гг.>11
В межвоенной польской историографии первыми публикациями, посвященными белорусскому вопросу, были статьи Л. Василевского>12, еще в довоенный период зарекомендовавшего себя знатоком национального вопроса, а в конце 1918 – начале 1919 г. занимавшего пост министра иностранных дел Польши. В 1920-х гг. он пришел к выводу, что лучшим способом интеграции белорусского населения будет учет в полной мере его экономических, культурных и национальных интересов.
В 1931 г. вышел очерк истории белорусского движения Ст. Эльского>13. Он видел в деятельности белорусских левых политиков исключительно влияние советской пропаганды, а антипольские настроения объявил лишенными всяких оснований.
Советская послевоенная историография. История советско-польских отношений становится самостоятельным направлением исследований. Формируется новая официальная концепция по территориальному и национальному вопросам межвоенной истории II Речи Посполитой. Подчеркивается негативная роль держав Антанты, которые способствовали польским захватам, так как сами были заинтересованы в формировании «санитарного кордона» от большевистской угрозы. Развивается идея противоречия интересов польского крупного землевладения общенациональным интересам, результатом чего явилась внутренняя нестабильность Польского государства.
Вопросы советско-польских отношений в период 1918–1921 гг. рассматривал П.Н. Ольшанский в монографии «Рижский мир. Из истории борьбы Советского правительства за установление мирных отношений с Польшей (конец 1918 – март 1921 г.)», вышедшей в свет в 1969 г. Белоруссия в ней предстает объектом во взаимоотношениях РСФСР и Польши, в качестве самостоятельного участника исторического процесса им не рассматривается. Одним из первых серьезных исследований, посвященных собственно белорусской национальной проблеме, можно считать опубликованную в 1975–1979 гг. двухтомную монографию В.А. Круталевича
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.