Беллини - [6]

Не тогда ли сочинил он свои ранние произведения для солирующих инструментов и маленького оркестра или же небольшую Симфонию ре мажор для скрипок, кларнетов, валторны и контрабаса? Никто не может определенно утверждать это. Но, изучив рукописи Беллини, его почерк, сорт бумаги и то, как она разлинована от руки, а также подпись, я все же рискнул бы сказать — да, они созданы именно в это время. С большей уверенностью можно утверждать, что другие сочинения для солистов и различных инструментов — «Сцена и ария Цереры», «Тебе, о великий и вечный господь», «И прижимая тебя к своему сердцу», а также терцет «Мирные тени», который мог быть эпиталамой для трех голосов, — написаны в Катании между 1815 и 1818 годами и были исполнены в салонах Бискари, Каркачи, Манганелли, Ребурдопе, Тригона, Алесси и во многих других домах, принадлежащих самым известным родам катанийской аристократии.

На пороге юности Беллини оказался в растерянности, какую выбрать профессию. Неизвестный мемуарист говорит, что молодой человек с усердием посещал медицинскую школу при Катанийском университете. И на вопрос родителей, зачем он теряет там время, Винченцо якобы отвечал: «Чтобы приобрести профессию…»

Однако не следует думать, будто он хотел совсем отказаться от музыки и посвятить себя науке. Беллини — городской врач! Такого никто не мог себе представить и, думается, даже он сам. А занятия медициной объясняются не минутной растерянностью, но непродолжительным кризисом, который он пережил, полагая, что его мечтам и высоким художественным устремлениям суждено угаснуть в родном городе, даже не выйдя за пределы его, потому что большая семья не только не могла поддерживать юношу, чтобы он завершил музыкальное образование, но и сама нуждалась в его помощи — ведь он был старшим из детей. Вот почему Винченцо и пришлось учиться в Катании — чтобы получить профессию.

Однако неизвестный мемуарист не оставляет нам времени задуматься, насколько искренним был интерес Винченцо к медицине, так как сразу же добавляет, что гораздо большее влечение он испытывал к музыке. И настал день, когда молодой человек, должно быть, преодолев робость, прямо попросил своих близких: «Отправьте меня в Неаполь!»

Просьба Винченцо лучше любого долгого повествования свидетельствует, что в доме Беллини разговор об этом возникал уже не раз — нужно послать Винченцо в Музыкальный колледж[6] в Неаполь, в тот самый, где учился дед. Возможно, первым, кто подумал о том, что многообещающему юноше необходимо дать музыкальное образование, был именно он — дед Винченцо, видевший свое продолжение во внуке, который носил его имя и напоминал ему о теперь уже таком далеком детстве в Абруцци и о надеждах, какими всегда полна молодость.

Винченцо, несомненно, заслуживал самой серьезной поддержки, и дед решил целиком посвятить себя его обучению. Он даже велел внуку переселиться к нему, чтобы тот был поближе, так как собирался передать ему все свои знания и опыт. Так начался наиболее плодотворный период творческой деятельности Беллини в Катании. С шестнадцати до семнадцати лет он сочинил три мессы для четырех голосов с оркестром, две «Salve Regina» для хора и солиста, несколько «Tantum ergo» для солиста или вокального ансамбля и ряд других произведений, авторство которых не подтверждено или же они не сохранились. Многие из сочинений, дошедших до нас, помечены 1818 годом. Завершаются они «Laus Deo»[7], и на обложке имеется подпись: «Винченцо Беллини Ферлито» или «Винченцо Беллини 2-й», чтобы можно было отличить молодого музыканта от старого.

А дед, помогая советами и наблюдая за постоянными успехами внука, уже не сомневался, что из его потомков Винченцо достойнее всех может продолжить музыкальные традиции семьи — лучше, чем его сын Розарио и другие внуки — Кармело и Марио, которые тоже начали заниматься музыкой.

В Катании только и разговоров было, что о «сыне дона Розарио Беллини». Знать распахнула перед ним двери богатых, в стиле барокко, дворцов, приняв его в свой круг. Духовенство все чаще поручало юноше сочинение музыки для различных церковных служб, и прихожане, заполнявшие церкви, могли насладиться прекрасными мелодиями, которые сочинял Винченцо. «А музыку эту, — обычно завершают свой рассказ старые катанийские рапсоды, — ему напевал по ночам ангел…»

Успехи юноши становились все более очевидными, известность его росла, и все больше людей советовали старому Беллини и дону Розарио отправить Винченцо учиться в большой город ради блестящего будущего. Но отец и дед не нуждались в советах. Они нуждались в деньгах. Где взять средства на содержание мальчика в другом городе, если семья и без того едва сводит концы с концами?

Возможно, они не раз обращались к городским властям с просьбой помочь, как это бывало прежде со студентами, которых посылали обучаться живописи и скульптуре, и выделить Винченцо стипендию. В муниципалитет входили многие аристократы, очень высоко ценившие талант молодого Винченцо. Но просьбу его они не могли удовлетворить. Начиная с 1812 года уровень жизни в городе катастрофически падал, а после землетрясения 1818 года, нанесшего Катании и окрестным селениям огромный урон, здесь, можно сказать, царила нищета. Время было совсем не подходящее для того, чтобы власти города могли щедрой рукой раздавать стипендии.