Беллини - [28]

Король Арагоны вооружил морских пиратов и во главе их поставил Гуальтьеро, который начал бороздить моря и топить анжуйские корабли. В одном из сражений, происходящем во время сильной бури, Гуальтьеро терпит поражение от флота анжуйцев, которым командует герцог Эрнесто. Пират вместе с немногими оставшимися в живых соратниками оказывается прибитым к берегам герцогства Кальдора. Он узнает от прорицателя-отшельника судьбу своей невесты.

Тем временем Имоджене, видевшая вещий сон, спешит на помощь потерпевшим кораблекрушение. Молодые люди, бывшие когда-то женихом и невестой, узнают друг друга. На упреки Гуальтьеро Имоджене отвечает слезами: она все еще любит его, но, увы, Эрнесто, ее муж и отец ее сына. В гневе пират готов убить ребенка, который бежит к матери, однако отчаянный крик Имоджене удерживает его от бессмысленного преступления.

Эрнесто возвращается в Кальдору победителем под торжественный марш и хор воинов. Узнав, что на берег высадились какие-то люди, потерпевшие кораблекрушение, Эрнесто хочет выяснить, кто это. Но Гуальтьеро удается остаться неузнанным — он называет предводителем другого пирата, погибшего в бою. Эрнесто опасается, как бы люди, высадившиеся на побережье, не проникли в глубь его владений, но по просьбе Имоджене соглашается оставить их на свободе при условии: на рассвете они уйдут в море.

Ночью перед отплытием Гуальтьеро и Имоджене встречаются вновь. Молодой человек хочет, чтобы Имоджене последовала за ним, разделив его бурную пиратскую жизнь, однако она отказывается: ее место теперь возле мужа и сына. Об их встрече узнает Эрнесто. Два смертельных врага обнажают мечи. В результате дуэли герцог ди Кальдора падает мертвым. Совет рыцарей осуждает Гуальтьеро на смерть, и тот бросается в бушующие волны. Имоджене от горя сходит с ума.

К сожалению, не сохранились какие-либо свидетельства (в отличие от некоторых других онер) о том, как сочинялось это произведение, занимающее столь важное место в творческой судьбе Беллини. Конечно, он постоянно писал родным и далеким друзьям, сообщая о своей работе. Флоримо он посылал, как обычно, списки стихов, которые казались ему самыми яркими, и музыкальные номера, какие находил наиболее удачными. Но как сочинялся «Пират» — остается тайной. Дошедшая до нас переписка Беллини начинается только с письма, где он сообщает дяде Ферлито о большом успехе своей музыкальной драмы.

Флоримо, издали наблюдавший за созданием оперы, ссылаясь на сведения, полученные от друга, уверяет нас, что «…«Пират», над которым он начал работать, занимал его мысли с утра до ночи», и добавляет: «Он жил все время в том волнении, в тех тревогах и надеждах, которые не покидают человека, стремящегося во что бы то ни стало достичь цели…»

Следовательно, Беллини работал над «Пиратом» с необычайным рвением, отлично сознавая, что от этой онеры зависит все его будущее. По всей вероятности, он уже тогда пользовался методом, который откроет впоследствии одному палермскому другу: «…я внимательно изучаю характеры действующих лиц, страсти, которыми они охвачены, и чувства, которые их волнуют. Проникшись всем этим, я представляю себя на месте каждого из героев и стараюсь почувствовать и как можно сильнее выразить их волнение. Зная, что музыка складывается из разнообразия звучаний и что человеческие страсти проявляются в речи изменениями интонации и силы звука, я в результате постоянного наблюдения нашел язык чувства для своего искусства.

Запершись в своей комнате, я начинаю декламировать роль каждого персонажа драмы со всем пылом и страстью и в то же время наблюдаю за модуляциями своего голоса, за ускорением или замедлением речи, наконец, за акцентами и манерой выражения, которые невольно рождаются у человека, одержимого страстью и волнением, и нахожу в них музыкальные мотивы и ритмы, какие могут выразить чувства и передать их другим людям с помощью гармонии.

Сразу же набрасываю все это на бумагу, проигрываю на рояле, и если испытываю при этом такое же сильное волнение, считаю, что удалось найти то, что нужно. В противном случае все начинаю сызнова и работаю до тех пор, пока по достигну своей цели…»[39]

Мы можем представить себе, как Беллини, уединившись в своей комнате, повторял слова Гуальтьеро, Имоджене, Эрнесто и других персонажей «Пирата», с жаром декламируя звучные стихи Романи, возбуждавшие ею фантазию музыканта, воспламенявшие его творческое воображение. «Сам видишь по «Пирату», что меня вдохновляли стихи, а не ситуации», — признается он через год Флоримо, приведя для примера фразу «Как ангел небесный» из знаменитой каватины Гуальтьеро.

Из декламации стихов рождалась музыка оперы: мелодия, которую он нервными знаками набрасывал на потную бумагу, чтобы затем переработать ее, обогатить сопровождением и инструментальными красками. Потом он еще много раз с новым вдохновением возвращался к уже проделанной работе: при этом не смотрел на первый вариант и был способен выбросить уже почти готовый помер, чтобы заменить его иным, более совершенным.

IX «ПИРАТ» ВОЗВЕЩАЕТ РЕФОРМУ

Итак, Беллини принялся за сочинение оперы с энергией, на какую только был способен. Возможно, он целый день проводил в своей комнатке. Чрезвычайно строгий к себе и окружающим, он не любил, когда ему мешали работать. Привратница в доме, где он жил, получила приказ не пускать к нему никого, кто бы ни приходил, и требование это должно было строго соблюдаться. Суровость его испытал на себе даже Феличе Романи, который, видимо, зашел к музыканту, чтобы обсудить какую-то сцену либретто.