Белая сирень - [4]
Рахм. Зачем ты это говоришь?
Наташа. Между нами не должно быть ничего смутного, затаенного, тогда мы проживем жизнь!
Рахм. Но ничего такого и нет, Господь с тобой, Наташа!
Наташа. А все твое пусть остается с тобой. Не надо ни от чего отказываться! Радуйся мне хоть немножко, Сережа, а любить я буду за двоих!
Тихо слышна музыка Второго концерта, адажио (ощущение молодости, счастья и душевного покоя).
Рахм. Мы не подумали об одном. Нам не так просто обвенчаться. Мы же двоюродные; придется запрашивать разрешения государя.
Наташа. Не придумывай лишних препятствий. Если я уладилась с тобой, то с Богом и государем как-нибудь справлюсь.
Музыка «Колоколов», 2-я часть (золотой свадебный звон — образ любви).
Ведущий. Венчались, не дождавшись официального разрешения. В маленькой полутемной церкви, перепуганный попик спешил поскорее справить незаконный обряд.
После короткого свадебного путешествия Наталья Александровна привезла Рахманинова в Ивановку.
Громко звучит этюд ми-бемоль-мажор № 7 (ярмарочная сцена, упоение жизнью, расцветающей природой) — образ русского народа. Все сливается с колокольным перезвоном. В нарядных, ярмарочных костюмах кружатся, вертятся люди, проплывают в танцевальных парах (в старорусском стиле Тамбовщины).
На крылечке дома любуются праздничной сценой Рахманиновы, идут в глубину и сливаются с танцующими. Ударяя в бубен, на передний план выходят Иван и Марина. Иван вытанцовывает невероятные коленца и каким-то не своим, противным голосом поет явно не в сельской глуши подслушанные песни.
Иван.
Марина. Что за гадость? Тьфу! Небось в остроге набрался?
Иван. А хоть бы и так? Нешто там не люди обретаются? Долго ты меня будешь мучить?
Марина. А ты меня?
Иван. Ты же перестарок! Вековуха! Все девки, какие есть — и уродины, и кривые, и кособокие, — замуж повыскакивали, а ты как порченая! Пойми, нельзя весь век у чужой жизни крутиться. Ну, кто они тебе? Они, как вурдалаки, всю кровь из тебя выпьют, а после вышвырнут.
Марина. Что ты все собачишься на хороших людей? Сволочь ты неблагодарная!
Иван. А за что мне их благодарить?
Марина. Кто тебя из острога вытащил? Кабы не они, затопал бы но Владимирке.
Иван. А я их просил? Может, я хотел на каторгу! А этому… бренчале, я все равно не прощу!
Марина. Чего ты ему не простишь?
Иван. Сама знаешь.
Марина. И чего я не понесу от тебя? Я ведь здоровенькая. Тогда бы все само решилось!
Иван. Видать, я в неволе плохо размножаюсь! Вот что, хватит, заберу я тебя. Отбегалась, не девочка.
Марина. Что ж, коли могут без меня, будь по-твоему!
Иван. Могут — не могут, завтра я сам поговорю с Натальей Лексанной.
Марина. Только по-хорошему, Вань!
Иван. А зачем по-плохому? Но если бренчало сунется, то извини-подвинься!
Марина. Он ни во что не суется.
Иван. Ой ли? Да он тут во все свой вислый нос сует. Будто понимает чего! «Хозяин», в рот ему дышло!! Шманает по жнивью, по пастбищам, в коровник лезет, на мельницу, в конюшню…
Марина. Тогда лучше не ходи. Раз по-хорошему не можешь, не срамись и меня не срами!
Иван. Ладно, будет по-хорошему. Ради тебя и зарежу, и поклонюсь…
Марина. Ох, и упрямый ты, Иван! Чего только прилепилась я к тебе?
Иван. Не боись! Будет все, как в красивой книжке!
Гаснет свет.
Громко звучит Второй концерт — гениальная поэма о Родине. 1-я часть — эпически величавая тема, олицетворяющая образ Родины. На ее фоне — голос ведущего.
Ведущий (на фоне музыки). Неотвратимо надвигались великие революционные события 1917 года. Положение в стране обострялось. Напряженной была обстановка и в Ивановке. Неубранные хлеба, черные остатки сгоревших господских усадеб. По-разному уезжал Рахманинов из Ивановки, но никогда не было ему так черно на душе; он знал, что больше сюда никогда не вернется.
Второй концерт затихает и переходит в «Варшавянку».
Ведущий. Свершилась Октябрьская революция, начался новый отсчет времени!
Издалека звучит песня:
Над квартирой Рахманиновых опускается полотнище красного флага. Под флагом надпись «Страстной бульвар».
Тихо продолжает звучать «Варшавянка».
За роялем Рахманинов. Возле стола хлопочет по хозяйству Марина. Входит невзрачный на вид человек в шубейке с вытертым котиковым воротником и такой же шапке, перепоясанный армейским ремнем.
Черняк. Товарищ Рахманинов, на дежурство!
Рахманинов не отвечает.
Марина. Сейчас придет!
Рахманинов надевает пальто, шарф, барашковую шапку.
Рахм. Товарищ Марина, у нас нет военного ремня? А то у меня вид недостаточно революционный.
Марина. Откуда же ему взяться?
Рахм. Может, у товарища Ивана найдется лишний? Будете писать — узнайте! И передайте товарищу Рахманиновой, что я вернусь через два часа.
Марина. Перчатки взяли?
Рахманинов надевает перчатки и варежки.
Черняк. Дисциплинка хромает, товарищ Рахманинов!
Рахм. Надеюсь, под вашим руководством, товарищ Черняк, она перестанет хромать. (Уходит.)
Черняк (на ходу). Я еще сделаю из вас человека!
Темнота.
У крыльца дачи Рахманиновых. Над крыльцом лозунг «Дадим металл родной стране!». Из господского дома мужики несут вазы, кресла, свернутые ковры, разную утварь. По оркестровой дорожке поднимается
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…Для среднего школьного возраста.
В сборник вошли последние произведения выдающегося русского писателя Юрия Нагибина: повести «Тьма в конце туннеля» и «Моя золотая теща», роман «Дафнис и Хлоя эпохи культа личности, волюнтаризма и застоя».Обе повести автор увидел изданными при жизни назадолго до внезапной кончины. Рукопись романа появилась в Независимом издательстве ПИК через несколько дней после того, как Нагибина не стало.*… «„Моя золотая тёща“ — пожалуй, лучшее из написанного Нагибиным». — А. Рекемчук.
В настоящее издание помимо основного Корпуса «Дневника» вошли воспоминания о Галиче и очерк о Мандельштаме, неразрывно связанные с «Дневником», а также дается указатель имен, помогающий яснее представить круг знакомств и интересов Нагибина.Чтобы увидеть дневник опубликованным при жизни, Юрий Маркович снабдил его авторским предисловием, объясняющим это смелое намерение. В данном издании помещено эссе Юрия Кувалдина «Нагибин», в котором также излагаются некоторые сведения о появлении «Дневника» на свет и о самом Ю.
Дошкольник Вася увидел в зоомагазине двух черепашек и захотел их получить. Мать отказалась держать в доме сразу трех черепах, и Вася решил сбыть с рук старую Машку, чтобы купить приглянувшихся…Для среднего школьного возраста.
Семья Скворцовых давно собиралась посетить Богояр — красивый неброскими северными пейзажами остров. Ни мужу, ни жене не думалось, что в мирной глуши Богояра их настигнет и оглушит эхо несбывшегося…
Довоенная Москва Юрия Нагибина (1920–1994) — по преимуществу радостный город, особенно по контрасту с последующими военными годами, но, не противореча себе, писатель вкладывает в уста своего персонажа утверждение, что юность — «самая мучительная пора жизни человека». Подобно своему любимому Марселю Прусту, Нагибин занят поиском утраченного времени, несбывшихся любовей, несложившихся отношений, бесследно сгинувших друзей.В книгу вошли циклы рассказов «Чистые пруды» и «Чужое сердце».
В начале нашего века Лев Жданов был одним из самых популярных исторических беллетристов. Его произведения, вошедшие в эту книгу, – роман-хроника «Грозное время» и повесть «Наследие Грозного» – посвящены самым кровавым страницам русской истории – последним годам царствования Ивана Грозного и скорбной судьбе царевича Димитрия.
Книга рассказывает о жизни и замечательной деятельности выдающегося русского флотоводца, адмирала Федора Федоровича Ушакова — основоположника маневренной тактики парусного флота, сторонника суворовских принципов обучения и воспитания военных моряков. Основана на редких архивных материалах.
«…Хочу рассказать правдивые повести о времени, удаленном от нас множеством лет. Когда еще ни степи, ни лесам конца не было, а богатые рыбой реки текли широко и привольно. Так же и Воронеж-река была не то что нынче. На ее берегах шумел дремучий лес. А город стоял на буграх. Он побольше полста лет стоял. Уже однажды сожигали его черкасы: но он опять построился. И новая постройка обветшала, ее приходилось поправлять – где стену, где башню, где что. Но город крепко стоял, глядючи на полдень и на восход, откуда частенько набегали крымцы.
Роман Д. С. Мережковского (1865—1941) «Воскресшие боги Леонардо да-Винчи» входит в трилогию «Христос и Антихрист», пользовавшуюся широкой известностью в конце XIX – начале XX века. Будучи оригинально связан сквозной мыслью автора о движении истории как борьбы религии духа и религии плоти с романами «Смерть богов. Юлиан отступник» (1895) и «Антихрист, Петр и Алексей» (1904), роман этот сохраняет смысловую самостоятельность и законченность сюжета, являясь ярким историческим повествованием о жизни и деятельности великого итальянского гуманиста эпохи Возрождения Леонардо да Винчи (1452—1519).Леонардо да Винчи – один из самых загадочных гениев эпохи Возрождения.
«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары.
Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Сын короля Сигизмунда I и супруги его Боны Сфорца, Сигизмунд II родился 1 августа 1520 года. По обычаю того времени, в минуту рождения младенца придворным астрологам поведено было составить его гороскоп, и, по толкованиям их, сочетание звезд и планет, под которыми родился королевич, было самое благоприятное.
Вниманию читателей предлагается сборник произведений известного русского писателя Юрия Нагибина.
Вниманию читателей предлагается сборник произведений известного русского писателя Юрия Нагибина.