Бегущие по ветрам - [52]

Мерко засмеялся, покачал головой:

— Я же не всю жизнь просидел в лесу, как выражаешься ты. Хотя уверен, что большинство знаний почерпнул именно здесь.

— Ты это здорово сказал, про костер и богов, ты знаешь историю о том, как Прометей даровал людям огонь.

— Мунн что-то говаривал, но я не помню. Это очень старая история. Очень старая.

— Кто такой Мунн?

— Наш главный волхв.

— Он очень умен. Эта история древняя, мало кто знает ее. Тот, кто рассказал ее мне, говорил, что она произошла даже не нашей земле. Странно, откуда ее знает ваш волхв?

— Он старый друг моего отца. Так вот, Мунн рассказывал что-то о том, как боги разозлились на Прометея… дальше не помню.

— Непокорный Прометей был наказан богами за то, что подарил людям огонь, искусство читать по звездам, а также научил земледелию, строительству кораблей с парусами, складыванию букв. За все это боги приковали Прометея к высокой горе, что на Краю Света, далеко на севере, где раньше обитали дикие варвары. Там Прометей томился очень долго, терзаемый страшным змеем, пока не пришел Геракл и не освободил его.

— Кто это, Геракл?

— Некоторые называют его — Таргитай!

— Таргитай?

— Да. Старый бог.

Ирб посмотрел на ламулийку с сомнением, спросил:

— Ты веришь в легенду о другой земле?

Тора вспыхнула от удивления:

— Откуда ты знаешь эту легенду?

— Оттуда же, откуда и Прометея. Так ты веришь?

Девушка пожала плечами:

— Не знаю. Скорее нет, чем да. Кажется, что наши предки всегда жили здесь. А эта история, что люди приплыли сюда откуда-то еще, всего лишь выдумка.

Мерко поднялся на ноги, шагнул в сторону от костра.

— Ты куда? — спросила Тора, голос чуть дрогнул.

— Не люблю ложиться спать на голодный желудок. Иногда кажется, что вот-вот унесет ветром, а веревки-то нет, чтобы привязаться.

— На охоту?

— За пищей. Ты разве не хочешь есть?

— Хочу… но…

Мерко посмотрел на нее довольными глазами, сама призналась, что боится ночью одна, а для него это была хоть маленькая, но победа.

— Не бойся. Я скоро вернусь. Главное, гляди за костром, и никто тебя не тронет.

— Ты сумасшедший! Что ты поймаешь во тьме?

— Посмотрим. — Молодой ирб сделал несколько шагов, прыгнул и… пропал. Ни звука, ни тени, просто исчез.

Девушка сразу добавила в огонь еще дров, поплотней закуталась в плащ. Сжалась, словно озябший котенок. Она всем телом ощущала, как протянул к ней свои руки леденящий кровь ужас.

Ламулийка вспомнила слова Мерко, перестала смотреть в огонь. Пригляделась. Вокруг все шевелится, шуршит. Листья на деревья и кустарниках колышутся, бросают на землю устрашающие тени, что-то скрипит, скребется, мелькают быстрые тени. Мрачные холодные тусклые и быстрые, они появляются то тут, то там, хотят чего-то и того гляди победят огонь, ворвутся сюда и заберут ее в свое темное мертвое царство ночи. А листья так и будут злорадно посмеиваться, шелестеть, перешептываясь друг с другом.

Рис 23: Мерко и Тора у догорающего костра

IX

Этой ночью мало кто из ирбов надеялся сомкнуть глаза хоть на полчаса. Наутро уже уходить, а работы еще невпроворот: повозки не догружены, не все припасы рассыпаны по мешкам, не решено, кто поведет все братство, а самое главное, куда поведет, какой дорогой.

Вождь обходил свою крепость в последний раз. У ворот под руководством Ниакара грузили телеги. Старый Геррам раздавал своей дружине последние наставления. В высоком тереме с косоугольной крышей горел яркий свет десятка свечей, там Мунн, советники и следопыт по имени Путевод решали, куда сначала необходимо отправиться ирбам, чтобы обмануть армов, сбив их со следа. Сам Земель сказал лишь, что в конце концов они должны будут оказаться в Мраморных Горах, только там они смогут укрыться и начать жизнь братства заново. Скоро и он, Земель, пойдет к ним, и говорить и думать будут до самого рассвета.

Вождь шел дальше. Шел вдоль крепостной стены, которую они воздвигали, меняя старую, два года назад. Шел вперед, смотрел. Около каждого дома горело по факелу. Люди собирались. Решали, что смогут унести с собой, а что придется оставить здесь, бросить навсегда. Почти из каждого домика доносился детский плач, от которого рвало душу, наводило на мысли о том, что мало какой ребенок доживет до следующей весны. Сейчас уже середина лета, так что вряд ли ирбы, если даже и удастся скрыться в лесах, смогут устроится настолько хорошо, чтобы у детей была возможность пережить зиму. Вряд ли.

X

Из мрака выступила массивная фигура с длинными могучими руками. Тора вздрогнула, ладонь по привычке сжала рукоять меча.

— Напугал, — пожаловалась она сдавленным голосом. — Ты зачем так руки вперед выставил, намерено?

— Прости.

Мерко подошел ближе, в мокрых от росы мускулистых руках, блестящих в свете костра, он держал небольшого кабанчика.

— Смотри.

Обида в глазах Торы мгновенно испарилась, сменившись искренним удивлением.

— Как же ты ухитрился?

— Вот так.

— Ты что видишь ночью?

— Дело не столько в том, как я слышу или вижу, дело в другом.

Девушка нахмурилась, тонкие черные бровки сбились на переносице, на лбу образовалось несколько морщинок.

— В чем же? — спросила она требовательно.

— Как-нибудь скажу.

— Но как ты поймал его, ведь ты не взял с собой даже вот этот меч?