Бегство из психушки - [31]

– Я и сам не знаю, как это получилось. Стечение обстоятельств. Лучше ты, Саня, расскажи о себе. Ты же после четвертого курса на военный факультет в Саратовский мединститут перевелся. До какого звания дослужился?

– До подполковника. Сейчас заведую детским отделением в госпитале.

– Понятно. А почему твой лучший друг Тин не приехал на встречу?

– Валентин Литвиненко? Уже два года, как его нет. Он курил по две пачки сигарет в день, вот его легкие и не выдержали. Новообразование.

– Помянем его.

– Помянем.

Сашка с Дмитрием выпили не чокаясь.

– Дима, а почему ты решил устроить банкет однокашников здесь, в своей клинике? Для такого случая можно было какое-нибудь кафе арендовать, – спросила подошедшая к ним Света Баланенко.

– Я так замотался с очередным лицензированием этой клиники, что просто не успел найти ничего подходящего для банкета. Это моя сестра-хозяйка стол в зале ЛФК накрыла. Правда, неплохо? Она раньше в ресторане работала, так что в таких вещах разбирается.

– Раз ты был так занят, то нужно было поручить организацию кому-нибудь другому.

– Ну что ты пристала к человеку? Здесь очень хорошо, душевно и уютно. Посторонних людей нет, никто не мешает нам общаться, собралась только наша родная одиннадцатая группа, – возразила седая как лунь Люда Гаркуша. – Дима, включи-ка лучше музыку, потанцуем.

К ним подошла Софья. Люда осмотрела ее с головы до ног.

– А у тебя ни одной седой волосинки на голове. Ты что, красишься?

– Пока еще не приходилось, – ответила Софья.

– А кем ты сейчас работаешь? – спросила Гаркуша.

– Я психотерапевт.

– В психушке, что ли, трудишься?

– Нет. У меня свой медицинский центр.

– Это надо же! У всех, кроме меня, свои медицинские центры. И что же ты лечишь?

– Неврозы, психозы, психопатии. А ты как устроилась?

– Пульмонолог в детской больнице имени Раухфуса. Пашу за копейки.

Дмитрий включил приемник, подошел к Софье и протянул ей руку.

– Можно тебя на танец?

– Можно, – Софья поднялась, и они начали танцевать.

– А ты, Соня, еще красивее стала. Наверное, все твои пациенты в тебя влюбляются.

– Не все. А ты тоже ничего. Держишь форму.

В зал ЛФК вбежал охранник.

– Дмитрий Иванович, к нам человека без сознания привезли, спрашивают, где дежурный врач.

– Объясни им, что мы не занимаемся скорой помощью. Пусть обращаются в дежурный стационар.

Вслед за охранником в зал ЛФК вошел крепкий мужчина в сером костюме.

– На дорогах пробки. Мы не успеем довезти Петровича до дежурного стационара. Его надо спасать. У вас должен быть набор для оказания неотложной помощи, всякие там уколы, искусственное дыхание и прочее.

– У нас в штате даже реаниматолога нет. Мы занимаемся коррекцией осанки у детей и лечебной физкультурой.

– Сергей, ты же вроде реаниматолог, – обратилась Люда Гаркуша к Сергею Жирному. – Посмотри больного.

Мужчина в сером костюме повел Дмитрия и Сергея к машине, которая стояла у дверей медицинского центра. Софья пошла вслед за ними.

На заднем сиденье джипа лежал на спине мужчина лет сорока. Под голову ему подложили свернутый пиджак. Человек тяжело дышал и хватал пальцами воздух. Иногда он открывал глаза, искал что-то взглядом, потом со стоном снова их закрывал. Рядом с ним сидел мужчина в светлой рубашке с закатанными рукавами. Его лицо показалось Софье знакомым.

– Давно он чебурашек ловит? – спросил Сергей.

– С утра.

– С чего это началось?

– Мы три дня подряд работали над докладом в Госдуму. Гоша две ночи не спал, все сидел за компьютером. Видимо, он переутомился и с рельсов съехал.

– Сейчас введем ему снотворное, пусть отоспится и придет в себя.

– Разрешите мне осмотреть больного, – сказала Софья.

– А вы тоже врач? – спросил мужчина в светлой рубашке.

– Врач.

– Тогда смотрите.

Софья подняла больному веки, осмотрела склеры, зрачки, посчитала пульс на руке, потом на шее, приложила ладонь к затылку и долго ее там держала.

– Ему нельзя вводить снотворное.

– Почему?! – спросил Сергей.

– У него спазм артерий, питающих мозг. От снотворного этот спазм усилится, и он может уже не проснуться.

– И что же ты предлагаешь?

– Надо расширить артерии, питающие мозг.

– Чем, спазмолитиками?

– Ни в коем случае!

– Тогда чем?

– Для этого у меня есть специальный аппарат.

– Соня, сейчас не до экспериментов с аппаратами. Сначала надо разобраться, нет ли у больного комы.

Софья достала из сумочки дугообразный стержень, вогнутая поверхность которого была утыкана электродами.

– Я не позволю вам экспериментировать над моим помощником, – сказал мужчина в светлой рубашке, – и рисковать его жизнью.

– У него предынсультное состояние, и если не помочь ему сейчас, потом будет уже поздно, – сказала Софья. – Решайте.

– А что это за штуковина? – спросил мужчина в белой рубашке.

– Она расширяет артерии, идущие в мозг, снижает внутричерепное давление и предотвращает инсульт.

– Ладно, лечите. Почему-то я вам поверил, – мужчина с интересом смотрел на Софью. – Но если с Гошей что-то случится, то отвечать придется вам.

– Не будем терять время, – сказала Софья, повернула рычажок на изогнутом стержне, и на нем загорелся индикатор. Она приподняла Гоше голову и подложила прибор ему под шею.

Через минуту бледное до серости лицо Гоши стало розоветь, он стал глубже дышать, застонал и покрылся потом. Потом он открыл глаза и, глядя на человека в белой рубашке, быстро заговорил, глотая слова.