– Что? – переспросила тетя.
Тут все на меня так посмотрели, что я не стал говорить то, что еще хотел сказать, и даже тут же забыл.
Через пару минут они с дедом ушли. В коридоре дед обернулся, и посмотрел на меня смущенно. Ничего, показал я ему взглядом, еще купишь мне мой конструктор. Паспорт у тебя теперь есть, и счет в банке тоже какой-нибудь наверняка найдется. Понимаю, небольшой, но на меня хватит, я маленький. Может, еще и Матрасу новую клюшку хоккейную сообразим, он давно у бати просит, от лещей отбиваться. Батя чует, и не покупает.
Проводив этих милых полицейских, мама обернулась к нам, вся в слезах радости.
– Я так рада, что все так хорошо… продолжается, – сказала мама.
Еще бы. История, начавшаяся на кладбище, явно стремится к своему завершению в банке – что может быть лучше?
Ого, как щелкнуло…
Как щелкнуло, так сразу же звонок зазвонил. Забыли что? Я бросился первым к двери, потому что очень хотел, чтобы деда скорее нам вернули. Что-то во мне сомневалось, ох сомневалось.
За дверью стояли двое. Оба были мужчины, лица суровые, каменные, а вместо одежды коричнево-зеленые костюмы.
Мужчины были похожи на людей в черном, что за инопланетянами гоняются. Вид у них был такой, что я сразу захотел вспомнить и рассказать, куда спрятал свою летающую тарелку.
– Взрослые дома есть? – спросил один.
Я не уверен, что он раскрывал при этом рот, настолько мощно прозвучал в моей голове вопрос.
– Есть… – прошуршал я губами, – а что?
– Геронтологическая полиция, – представился второй мужчина, – позови отца, парень.
Он это так сказал, что позови я сейчас папу, он бы ожил и явился сюда, как законопослушный призывник на зов военкома.
– Маму могу, – сказал я, но мама уже сама возникла у меня за спиной.
Появление такой красивой женщины нельзя было не отметить ростом приятных переживаний. Дядины лица смягчились.
– Здравствуйте, – сказал маме первый, – мы из геронтологической полиции.
– Геростраты, – усмехнулся второй, но это вышло у него не грубо.
Он даже погордился своим прозвищем, что ли.
– А в чём дело? – спросила мама, и мне показалось, что у нее моментально замерзло горло.
– Нам ваша помощь нужна, – сказал один из мужчин, то ли первый, то ли второй.
– Протекцию не могу вам составить, а совет дать могу, – вырвалось у меня.
Полицейские переглянулись, и захохотали. Признаюсь, у них был большой смех, хороший такой. Он бывает у людей, твердо уверенных в том, что они творят благое дело.
– Молодец, – похвалил меня один из них, – защищаешь мамку.
– Прямо маленький взрослый, – сказал второй, и это тоже прозвучало, как похвала.
Да это и была похвала, просто я смутился, и не сразу её принял.
– Мы к вам по делу, – моментально стал суровым первый мужчина, – В городе орудует банда, изымают сеньоров под видом герполиции. По домам ходят двое, ба.. женщина толстая, и длинный такой, мужик. Что с вами?
Это он на мамино внезапное побледнение так среагировал. Побледнев, мама согнулась, но я вовремя пододвинул скамеечку. У нас их две: одна на кухне под сумки, вторая в коридоре под попу. Даже не замечая, что она садится на скамеечку, мама села и грустно сказала:
– Ну вот, хотел побыть быдлом… Что, дед, побыл?
Щёлк…
(продолжение следует)
