Беги, Василич, беги! - [4]

— Да мы и не против, — сказал я и жена согласно кивнула головой, — да только что о нас подумают люди? Скажут, что навязались в бедной старушке неизвестно какие родственники, обдурить ее хотят, забрать себе, а ее в дом престарелых.

— За это не волнуйтесь, — сказала повеселевшая Клара Никаноровна, — есть у меня одна бабенка, так она получше всякого Совинформбюро доведет до каждого сознательного и несознательного гражданина нашего поселка о моих родственниках. И давайте мы не будем тянуть дело с оформлением дома на вас. Прямо с завтрашнего дня и начнем. Вы же сегодня никуда не уедете, — она вкрадчиво посмотрела нам в глаза, — место, где спать есть, и к дому привыкать будете, и дом к вам привыкать тоже станет.

Конечно, в словах старушки были определенные странности, но вот вы доживите до ее лет, тогда и посмотрите, какие у вас будут странности в речи.

В доме оказалось еще три отдельных комнаты, в которых стоял диван, на котором спала старушка, и широкая кровать, на которой расположились мы.

— Слушая, я поверить не могу во все происходящее сегодня, — шептала мне жена, — это какая-то сказка. А чего ты не говорил, что у тебя есть такая родственница.

— А я-то откуда знал о ней, — сонно сказал я, — мои родители ничего не говорили о других родственниках. Давай спать. Утро вечера мудренее. Завтра все и обкумекаем.

Уснул я мгновенно. Дамы тоже спали тихо и спокойно. Вино действительно было массандровское, от вина щеки моих женщин покраснели, и они уже были как две давние подружки, разговаривая о всяких женских делах.

Глава 4

Ночью мне показалось, что дом стал качаться и подниматься вверх. Затем он стал качаться так, как будто куда-то пошел, переставляя под собой огромные лапы.

Я пошел в большую комнату, в так называемую залу, постоянно сваливаясь то в одну, то в другую сторону, как на корабле во время сильной качки.

Я понимал, что должен был остановить этот дом и вернуть его на место, сказав старую и всем известную фразу:

— Домик, домик! Встань ко мне передом, а к лесу задом.

И домик сразу встанет как надо, а из дверей выйдет улыбающаяся Баба-Яга и скажет:

— Чую, русским духом запахло. Кто это в мои владения без приглашения приперся?

Я вышел из спальни прямо так, как и встал, в семейных трусах и предстал перед тремя женщинами, ведущими оживленный разговор. Первой была хозяйка, Клара Никаноровна, второй — моя жена, третьей — развеселая молодица лет далеко за сорок в простом ситцевом платье и с бидоном, стоящим у ног. Бидон был старый, самодельный из паяной жести с высоким узким горлышком, заткнутым деревянной пробкой с белой тряпкой.

Неловкую ситуацию скрасила наша хозяйка, которая просто указала на меня рукой и сказала:

— А вот, познакомьтесь, Верочка, это Олег, мой внучатый племянник, которого я, наконец-то, нашла и который будет жить у меня вместе с женой, помогая бедной старушке в ее нелегкой жизни, скрашивая последние годы. Можно сказать, что это мой прямой и единственный наследник.

Кивнув головой, я скрылся в спальне и стал надевать брюки, висевшие на спинке стула. Когда я вновь вышел из спальни одетым, молочницы Верочки уже не было.

— Вот и мое Совинформбюро заработало, — сказала Клара Никаноровна, — к обеду весь поселок будет знать, что вы мои родственники.

— А мы действительно родственники? — спросил я.

— Все люди — братья, — улыбнулась старушка, — все мы произошли от Адама и Евы, а, значит, и есть родственники. Я еще вчера в вас почувствовала родную кровь, а это, поверьте мне, очень немало для того, чтобы вверить свою жизнь в ваши руки. Да, вот так.

— Не обижайтесь, Клара Никаноровна, — сказал я, — просто все так неожиданно, что я еще не до конца осознал то, что произошло вчера. А, кстати, вчера не было никакого землетрясения? Мне показалось, что дом как бы кренился из стороны в сторону.

— Вот видите, — торжественно сказала хозяйка, — если бы вы не были нашей крови, то вы бы этого не почувствовали. Дом стол на месте, просто вы очень чувствительны к волнам человеческого настроения, которых пробегают над нами ежечасно и ежеминутно, а над нашим домом в то время, когда очень многие начнут поминать нас одновременно. Но вы привыкнете ко всему. И ничему не удивляйтесь. Воспринимайте все так, как оно есть.

В это время нас позвали завтракать, а после завтрака я поехал в город, чтобы взять с собой знакомого нотариуса и оценщика недвижимости, чтобы записать это все в завещание.

Договорившись с чиновниками о завтрашнем выезде, я заехал домой и попытался в Интернете найти данные на Клару Никаноровну. Никакой информации я не нашел, да и откуда ей взяться в таком современном средстве коммуникации.

Человек я небогатый и поэтому на оценщика и нотариуса потратил чуть ли не половину всех моих сбережений. Откуда могут взяться большие деньги у писателя, издающего свои книги в бесплатных издательствах, печатающих книги по заказу? Книги никто не редактирует, встречаются в них и опечатки и несогласования, типа, читайте как есть. Даже книгу в издательскую форму загружает сам писатель. За все он получает международный стандартный книжный номер (англ. International Standard Book Number, сокращённо — ISBN). Этот уникальный номер книжного издания является частью так называемого издательского пакета. Он необходим для распространения книги в торговых сетях и автоматизации работы с изданием. А автору еще обещают десять процентов от стоимости продажи с каждого экземпляра. Правда, я пока не встречал ни одного человека, который мог похвастаться гонорарами из таких издательств, но зато у писателя есть напечатанные книги. Поэтому приходится довольствоваться пенсией и редкими приработками на стороне.