Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [73]
Альтернативой для национал-социалистов могло бы стать возрождение старой прусской доктрины Филиппа и Андреаса Зорна, что международного права не существует, что органом предполагаемого международного права является просто внешний государственный закон, подчиненный суверенной власти государства. В качестве альтернативы они могли бы отступить к clausula rebus sic stantibus: фундаментально изменившиеся обстоятельства позволяют стране выходить из всех существующих международных обязательств. Одна попытка в этом направлении на самом деле была сделана национал-социалистическим юристом по фамилии Шехер.[351] Он обязался доказать, что национал-социалистическая философия неизбежно дает внутреннему закону государства безграничное превосходство над международным правом. Последнее имеет значение только в той мере, в какой оно образует часть внутренней правовой системы, и одно только государство это определяет. Официальные теоретики были гораздо умнее, чем Шехер, и его взгляды были отвергнуты почти единодушно.
В равной мере было неудачным и понятие геоюриспруденции,[352]меньше упоминаемое, потому что оно энергично поддерживалось Хаусхофером. Геоюриспруденция стремилась переформулировать международное право в терминах вассалов, колоний, протекторатов и федераций, разработанных на геополитических принципах. Основная проблема такой аргументации в том, что пространство может сделать юридическую независимость бессмысленной. Когда можно открыто захватывать государства, например Австрию или Швейцарию, то независимость такого государства не имеет никакого значения. С другой стороны, Данциг, Мемель, Саар и даже юго-западный перешеек Баварии пространственно уязвимы по той же самой причине и нуждаются в дополнительной защите. (Единственный необходимый комментарий — это военный аргумент, с пространством, взятым словно вслепую).
Использование международного права с целью преодоления предписаний, навязанных Германии, с целью избавления от уз Версаля в таком случае официально одобрено. Германия должна возвратить равенство с другими великими державами посредством перевооружения, милитаризации Рейнской области, избавления от «колониальной несправедливости» и «территориального позора». Именно это большинство юристов-международников Германии фактически и утверждало начиная с конца Первой мировой войны. «Очищение от позора Версаля» — эта фраза всегда была под рукой в Веймарской республике. Они всегда верили, что Версальский договор не имел законной силы, потому что это был навязанный мир, аргументируя это или аналогией с гражданским правом, где договора, заключенные под принуждением, недействительны, или напоминанием о clausula rebus sic stantibus, или обвинением в неисполнении обещаний Четырнадцати положений и примечания Лансинга 5 ноября 1918 г. Другие говорили, что договор входил в противоречие с вечными идеями справедливости. После прихода Гитлера к власти все эти обертки были, конечно же, отброшены, и нападки на Версальский договор стали гораздо более энергичными и бранными.[353] Подавляющее большинство народа Германии, бесспорно, поддерживало требования его пересмотра при условии, что он может завершиться мирно.
Ведущим голосом в ревизионистском хоре национал-социалистов был голос Карла Шмитта.[354] В качестве лейтмотива он вводит естественное право, понятие, которое национал-социалисты строго исключали из их внутреннего права. «Не воля человека и не его правила, — писал коллега Шмитта, — но природа является законом человека и пределом его власти».[355] Термин «естественное право» вообще отклоняется по весьма очевидным причинам, но настойчивое требование справедливости и морали и сама форма аргументации и есть не что иное, как рационалистическое естественное право, восходящее к Гроцию.
Рационалистическая аргументация облачена в терминологию иррационализма.[356] Не человек, но общество ставится в центр системы. Поскольку сущность общества в том, чтобы препятствовать преобладанию одного его члена над другим, и поскольку международное сообщество — это общество, то международное неравенство нарушает сущность международного права. Германия справедливо требует своих прав на равенство. Хитрость и мошенничество аргументации заключается в равенстве на словах. Ни в коей мере нельзя спорить с аргументом, что в силу их суверенитета все государства равны. Международное право не может существовать без признания этого принципа при условии, что равенство понимается как юридическая категория. Таким же образом равенство всех людей в их правовой системе означает правовое равенство, то есть незаконность рабства и т. д. Национал-социалисты тем не менее не останавливаются на этом формальном понятии. Для них равенство также означает право каждого государства на адекватное жизненное пространство. Это имеет все виды нравственных и политических следствий.[357] Карл Шмитт перечисляет целый каталог прав, таких как вечное право на существование, самоопределение, защиту и так далее.
