Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [122]

Исследование применения национал-социалистами закона о принудительном образовании картелей до 1937 г. подтверждает нашу точку зрения. Имеются десятки, даже сотни таких распоряжений, запрещающих создание новых заводов или расширение существующих или принудительно созданных картелей. В цементной промышленности, например, наконец осуществилась старая мечта цементных магнатов. В течение многих лет цементные картели в жестоких и дорогостоящих поединках сражались против посторонних фирм, которые, привлеченные высокой прибылью, которую структура картеля сделала возможной, создавали новые заводы или просто угрожали их создать, что они могли легко сделать, так как сырье имелось в изобилии, а требования к капиталу были низкими. Картелям пришлось пожертвовать миллионами, чтобы подкупить таких фактических или потенциальных конкурентов. 12 декабря 1940 г.[587] четыре региональных цементных картеля были принудительно объединены с немецким цементным союзом, охватывающим всю территорию и включающим каждого производителя. Бумажная промышленность была защищена распоряжением, запрещавшим создание новых или расширение существующих заводов.[588] Полиграфическая промышленность, которая сильно пострадала после того, как доктор Геббельс монополизировал печать, была защищена принудительным образованием картелей, мешавшим посторонним фирмам сбивать цены.[589] В ходе чистки розничной и оптовой торговли, которую мы обсудим позже, приказ от 15 января 1940 г., запрещал с незначительными исключениями создание или поглощение торговых предприятий и делал такие действия зависящими от предыдущего разрешения.[590] Почти в каждой отрасли торговли и промышленности существовали бесчисленные ограничения такого же рода, о которых должным образом сообщает Kartell-Rundschau.

Мы видим теперь, что закон о принудительном образовании картелей поддерживает и укрепляет существующие организационные модели. На первой стадии национал-социалистической экономической политики цель заключалась в том, чтобы обеспечить прибыль промышленных объединений даже при уменьшенном объеме производства. В этом отношении поэтому национал-социалистическая политика не отличалась от политики допплеровских кабинетов времен кризиса. Она просто довела их политику до радикальных последствий.

Готовность к войне и картели

Вместе с принятием Четырехлетнего плана 18 октября 1936 г., экономическая политика национал-социализма изменилась и теперь была нацелена на полную занятость и использование всех ресурсов для подготовки к войне. Место картелей в этой подготовке и в экономике военного времени, следовательно, также изменилось. Указ о Четырехлетием плане очень краток и не дает конкретного указания о курсе политики картелей. Он гласит:

«Реализация Четырехлетнего плана, о котором я имел честь объявить на партийном съезде, требует единого направления всех сил немцев и твердой концентрации всех способностей партии и государства.

Я поручаю выполнение Четырехлетнего плана премьер-министру генерал-полковнику Герингу.

Премьер-министр, генерал-полковник Геринг примет все меры, необходимые для решения возложенной на него задачи, и для этого он имеет право издавать исполнительные распоряжения и общие административные постановления. Он наделен правом отдавать приказы всем властям, включая высшие федеральные власти, всем канцеляриям партии, ее органам и филиалам».

Цель Четырехлетнего плана неизбежно оказывается в противоречии к традиционному характеру картелей. Для сущности экономики картеля сама причина принудительного образования картелей является ограничением производительной способности. Поэтому организация картеля была отклонена многими ведущими немецкими промышленниками. Уже в 1903 г. доктор Шахт, например, заявил, что «картель означает стагнацию. Трест означает прогресс и производство. Картели не представляют собой ничего иного, кроме взаимных объединений ради гарантированной прибыли».[591] Шахт считал, что картели — это органы экономики, находящейся в состоянии упадка, и они несовместимы с расширяющейся экономической системой. Целью Четырехлетнего плана, напротив, является увеличение продукции и производительной способности и полная модернизация немецкой промышленности.

Сам этот антагонизм между официальной целью экономической политики и традиционной политикой картелей вновь и вновь находил выражение во вспышках недовольства у национал-социалистических лидеров. На собрании федеральной крестьянской организации 27 ноября 1938 г., министр сельского хозяйства Баке выразил предпочтение вертикальным формам организации, иными словами, полному поглощению всей экономической деятельности трестами. Только такие формы, сказал он, могут решить экономические проблемы Германии.[592] Еще более важное заявление было сделано доктором Рудольфом Бринкманом, государственным секретарем в министерстве экономики, 21 октября 1938 г.[593] Его программная речь была обзором всей экономической политики, отношения между государством и экономикой, и отличалась беспрецедентной ясностью. Бринкман начал с утверждения, характерного для всей либеральной теории, что государство и экономика — две различные системы с двумя различными сферами влияния, двумя различными видами задач и двумя различными организациями. Экономическая политика Германии не была экономической политикой меркантилизма, хотя он допустил сходство в применяемых методах и в объеме деятельности правительства в экономической сфере. Национал-социализм, продолжал Бринкман, верит в свободную личность, работающую в рамках такого порядка, который не является и не должен быть бюрократическим. Однако, он признал, что государство было вынуждено создать пугающее изобилие административных органов. Но и картели, на его взгляд, были в равной мере подвержены этому злу. «Самый подлинный экономический дух национал-социализма завоевывает превосходство — и все увидят, что он действительно завоевывает превосходство, — будет больше готовности к свободному подчинению… подлинным экономическим потребностям, и