Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [121]

предусматривает, что только признанные оптовые торговцы и продавцы могут снабжаться, получая наборы товаров, и что никакие новые торговцы не могут быть допущены. Как следствие, число оптовых торговцев уменьшилось от приблизительно 800–900 в 1933 г. до 598 в 1939 г., в то время как в 1938 г. число продавцов уменьшилось с 31 800 до 27 590.[584] Признание предоставлялось только благонадежному торговцу, то есть тому, кто в личном, экономическом и финансовом отношении был благонадежен. Чтобы быть финансово благонадежным, оптовый торговец должен иметь капитал по меньшей мере 30 000 марок, и он должен обеспечить его из своих собственных средств, и не может его поэтому взять взаймы. Решение в сигаретной промышленности является столь же исключительным. Согласно хартии картеля от 31 декабря 1938 г.[585]только продавцы, у которых среднегодовой товарооборот табака оценивается не менее чем в 5000 марок, наделены правом снабжаться непосредственно изготовителем. В рассматриваемом деле федеральный экономический трибунал (тот, который пришел на смену трибуналу картеля, теперь распущенному) отрицал, что это право принадлежит бакалейщику и владельцу гостиницы, хотя был единственный табачный магазин в городе и хотя обращение было поддержано местным национал-социалистическим лидером. Эти два примера указывают ясно, что недавно завоеванная организационная власть картеля используется для «проведения чистки» мелкого бизнесмена.

Положение «неблагонадежного бизнесмена» подвергалось опасности еще и ослаблением профилактической цензуры. Исполнительное распоряжение от 5 сентября 1934 г. объявляло, что регистрация заявления в трибунал картеля от участника или постороннего против намечаемых мер по бойкоту не имеет больше приостанавливающих последствий. Организационная власть картеля согласно закону от 15 июля 1933 г. была чрезвычайно усилена.

Принудительное объединение в картели

В ту же самую дату был издан и второй закон о картелях, вводивший принудительное объединение в картели. Федеральному министру экономики были даны полномочия создавать принудительные картели, заставлять посторонних присоединяться к существующим картелям, запрещать создание новых предприятий и расширение существующих предприятий как по размерам, так и по видам деятельности, и регулировать деятельность существующих заводов. Не допускалась никакая компенсация убытков, возникающих от таких действий.

Принудительное объединение в картели не является чем-то новым в истории Германии. Мы упоминаем только об угольных и калийных картелях, а также о принудительных картелях по крахмалу, спичкам, молоку, сахарной свекле, речному судоходству и зерну.

Но предыдущие принудительные картели всегда были основаны на специальных законах и таким образом были подотчетны парламентским дебатам и парламентскому контролю, тогда как закон от 15 июля 1933 г. давал министру экономики неограниченную и произвольную власть принудительного объединения в картели. Неудивительно, что мы обнаруживаем идентичные законы в Италии (июнь 1932 г.) и в Японии (апрель 1931 г.).

Каковы цели этого закона? Официальный пресс-релиз подтверждает наш взгляд, что картели являются организованной формой растрат. Он сообщает: «Тяжелая депрессия, нависающая над немецкой экономикой, нанесла наиболее сильный удар в тех отраслях промышленности, в которых производительная способность далеко превышала маркетинговые возможности. Сильная конкуренция и низкий уровень цен… привели нас ближе к той точке, где предприятиям, важным для нашей национальной экономике, грозит крах». Как следствие, необходимо принудительное объединение в картели. Государство должно получить больше полномочий, чтобы предотвратить закрытие заводов и резкий рост цен, чтобы сохранить такие предприятия и такие отрасли промышленности, которые подвергаются опасности при конкуренции, потому что они чрезмерно капитализированы и имеют избыточную мощность. Три различных вида полномочий передаются министру экономики — создание новых принудительных картелей, присоединение посторонних к существующим картелям, и запрет как на создание новых учреждений, так и на расширение существующей мощности предприятия. Частные организации, таким образом, получали санкцию на ограничение мощности целых отраслей промышленности и на их подчинение желаниям и командам монополистических правителей. Национал-социалистическое государство довело до своего логического завершения довод, выдвинутый много десятилетий тому назад, а именно, что организация промышленности в картели — лучшая и высшая форма промышленной организации. Сообразительный национал-социалистический экономист подвел итог: «Принудительный порядок с помощью государственного суверенитета дает картелю власть, которой он не мог бы достичь на добровольной основе».[586]

Закон о принудительном образовании картелей опять же направлен прежде всего против бизнесменов малого и среднего масштаба, которые часто отказываются добровольно присоединяться к картелю и таким образом теперь полностью подчинены требованиям могущественных концернов. Сопротивление принудительному образованию картелей также берет начало в антагонизме между чистыми и смешанными предприятиями, то есть между предприятиями, производящими единственный тип товара, и вертикальными концернами, имеющими дело с целым рядом сырьевых материалов, производственных товаров и предметов потребления. Применяются новые полномочия государства опять же против независимого бизнесмена. Это прямое отклонение от официальной идеологии картеля, которая рассматривает картели как организации для защиты бизнесменов малого и среднего масштаба.