Бег перед грозой - [2]
Надев легкую спортивную форму, которая состояла из обычных семейных трусов, майки и новых, дефицитнейших кед, Иван вышел за калитку и зажмурился в предчувствии чего-то необычайно замечательного. Наверху, в гуще черемух, насвистывали и порхали птицы, ярко светило солнышко, явно не предвещая никакого дождя. Еще с вечера он наметил себе маршрут для пробежек. Вокруг «пригорочка» по тропинке коей утрами и вечерами деревенские водили на пастбище скотину, студент решил бегать каждый день.
Поздоровавшись с вышедшими на сенокос деревенскими мужиками, он сначала быстро зашагал вдоль изгороди. Мужики, присевшие на перекур, тихо переглянулись, и некоторое время сидели не разговаривая. Такое для них было в диковинку.
– Ишь ты! – почти прошептал кто-то, и в этой странной тишине все его услышали – Люди на сенокос вышли, а этот, городской, нате вам… На пригорочек в трусиках и маечке!
Кто-то из курящих покрутил пальцем у виска, кто-то о чем-то задумался. Никто не проронил не слова, пока студент разминался. Когда же он побежал, мужики, не сговариваясь, закурили по второму разу.
– Может, перегрелся? – произнес все тот же голос. – Говорят, бывает такое иногда. Кого-то просто «Кондратий хватает», кто-то без чувств падает, а кто-то «того»… С ума трогается!
Вся дистанция деревенского спортсмена проходила по склону холма, и мужики наблюдали все маневры его в мельчайших подробностях. Когда Иван побежал второй уже круг, сосед его, колхозный кузнец Макар Иванов забросил косу в кусты и, присвистнув, сказал:
– А моя младшенькая туда же нацелилась! Не, не видать ей этих институтов, как не знаю чего! Ноги переломаю, а на учителя не отпущу, знать бы мне раньше, что учеба с человеком сделать может!
– Ближе к делу, мужики! – вступился в разговор Илья Федоров, колхозный бригадир, единственный из уважаемых «конторских»;
– Говорите, не говорите, а Ивана надо выручать. Не чужой, свой парень, деревенский, так, что пока страшнее ничего не случилось, надо как-то его.… Как это?
– Ней-тра-ли-зо-вать! – поймав вопросительный взгляд начальника, по слогам произнес самый грамотный из всех, Тимоха. Бывший военный писарь он нахватался на Великой Отечественной немало мудреных слови различных историй, помимо ранений, что само по себе было странным для писаря. И с умным видом добавил: – Бегом и лошадь загнать можно. До смерти.
Когда Иван побежал третий круг, Илья, провожая его глазами, с горечью выдавил:
– Ой, беда-беда у Матрены Васильевны с Петром Васильевичем! Хуже беды нет и верно быть не может! – собравшись с духом, он повернулся к мужикам. – Значит так – Ваньку выручим! Я сейчас верхом до участкового поскачу, а вы, когда он опять на круг завернет, ватагой его «комите». Потуже в вожжи вяжите и в избу холодную. Пусть остынет, а там видно будет! Сильно не лупите, может еще фельдшера из района придется вызывать.
– Не, мужики, я точно говорю – у парня с головой чего-то! – заговорил вечно угрюмый и молчаливый Никифор, по кличке Лапоть. – Если бы не глюки, разве пошел бы парень в сенокос по козьей тропке бегать…
–… В трусиках и маечке! – закончил предложение Тимофей.
– Как его, бедолагу, кружит-то в такую жару! – посочувствовал соседу кузнец Макар.
Первая домашняя тренировка студента подходила к концу. Пробежав несколько метров четвертого круга, он обратил внимание, что мужики, недавно здесь курившие, исчезли. Он недоуменно покрутил головой и замер от неожиданности: из высокой травы по ту и другую стороны тропинки, как тени, возникали фигуры мужиков. Они медленно и с опаской обступали бегуна и, напряженно посматривая на него, начали сужать круг. У двоих он заметил в руках длинные колья, выдернутые из забора, один накручивал на руки вожжи. Все шли чуть присев, словно обкладывая раненого поросенка, вырвавшегося из хлева и которого всей улицей долго и безуспешно пытаются добить.
Первым на парня бросился сосед Макар. Он, «по-крестьянски», попытался обнять соседа и сжать его своей медвежьей хваткой, пока остальные будут его вязать. Откуда ему было знать, что Ванюша помимо бега, полгода как занимался борьбой. Кузнец так и не смог ничего понять, как перелетел через бедро и распластался в придорожной крапиве. Тут в воздухе замелькали колья, пошла неравная борьба вперемешку с матюгами и громким сопением.
Спортсмен не сдавался, несмотря на удар кола в бок и чей-то тычок кулаком по зубам. Выручил мужиков более опытный Тимоха. Он зашел сзади и, бросившись парню в ноги, намертво обхватил их, закрыв глаза.
Через минуту, когда уже все было закончено, колхозники, потуже затянув вожжи, утирая пот с красных вспотевших лиц, сели перевести дух и перекурить. Кто-то проверял зубы, кто-то щупал ребра, проверяя – целы ли. Только что пришедший в себя Макар, охая, выполз на четвереньках из крапивы и начал вставать, поднимался из пыли, проклиная все и вся.
– Здоров же, битюг! – только и сказал кто-то.
Только сейчас мужики заметили, что налетел ветер и со стороны леса на деревню надвигалась черная полоска туч. Где-то там же громыхнуло. Взвалив на плечи связанного студента, они пошли в сторону деревни, обсуждая, надолго ли дождь и перспективы сенокоса этим летом.
Пациент старичок лет семидесяти рассказывает врачу- рентгенологу совершенно невероятные истории. Будто воевал он в Великую Отечественную, и подвигов там совершил немерянно…Только вот знает врач, что неправда это. Точно знает!
1942 год. Мальчик из лесной деревни отправился к расположенной неподалёку зоне. Выменивать у зэков соль на табачок…
Выздоровление, укрепление и подъем отечественной науки, образования, массовой культуры мышления — условие перехода России на инновационный путь развития, а точнее — условие самого существования России. В настоящий момент эта идея оформилась как строительство так называемого общества знания. По своей глубине и масштабу это проблема цивилизационного порядка. Она предполагает изменения во всей системе жизнеустройства страны и народа — создание новой многомерной ткани общественных отношений, нового языка и нового типа рациональности.Данная книга — первый том единого труда.
Новая книга от автора бестселлеров «Советская цивилизация» и «Манипуляция сознанием»! Гимн величайшей победе Сталина, достигнутой не на полях сражений, а в лабораториях и университетах. Подлинная история грандиозного инновационного проекта, осуществленного в СССР.Всего за четверть века Советская Россия совершила невероятный рывок в будущее, превратившись из полуфеодальной полуграмотной аграрной страны в лидера научного прогресса, совершив вслед за социальной революцией еще и революцию научно-техническую.
Выздоровление, укрепление и подъем отечественной науки, образования, массовой культуры мышления — условие перехода России на инновационный путь развития, а точнее — условие самого существования России.В настоящий момент эта идея оформилась как строительство так называемого общества знания. По своей глубине и масштабу это проблема цивилизационного порядка. Она предполагает изменения во всей системе жизнеустройства страны и народа — создание новой многомерной ткани общественных отношений, нового языка и нового типа рациональности.
Однажды тринадцатилетний мальчик столкнулся в лесу нос к носу с оскалившимся матёрым волком. На секунду они встретились взглядами. По спине мальчика пробежал холодок. Угрожающая поза не оставляла сомнений в том, что волк приготовился к решающему прыжку… …Последнему для мальчика.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.