Байки - [43]

Оказалось, Хмырь недавно поселился в нашем бараке и нам приходилось с ним часто встречаться. Его внимание привлекал Тиль, мы это заметили, но не поняли, почему. Понял Муха, а мы ему не поверили. Ну не могло такого быть, потому что такого быть просто не могло. Именно так, не иначе.

Так вот, Хмырь старался попасться Тилю в тамбуре, узком месте каком-то, чтобы толкнуть Тиля, наступить на ногу и услышать “извините, пожалуйста.” Мы некоторое время считали, что это всё случайно, а на слова Мухи не реагировали. Вернее, реагировали, но неверно.

Встречи становились жёстче, Тиль начал что-то понимать и просить Хмыря не толкаться. Мол, можно же пройти мимо. Ответ был, естественно: а я не хочу и что ты, падла, со мной сделаешь! При нас, конечно, такого не было. Только Тиль как - то жался, что ли, когда надо было выходить в коридор одному. А там, оказалось, буквально поселился Хмырь в ожидании момента наслаждения. Только Муха со своим горским менталитетом и обострённым чувством собственного достоинства унюхал, что ли. А мы – нет. Муха как-то сказал Тилю, мол, дай ему в рожу, и всё будет в норме. Так а за что давать, собственно, ничего же такого не происходит. Значит, спросил Муха, будешь ждать, когда произойдёт? Мы слышали этот разговор, не понимая его сути, а Муха не стал объяснять. Мол, это дело Тиля.

Потом произошёл случай в столовой. Мы стояли в очереди, когда вошёл Хмырь и узрел Тиля, сидящего за столом, а рядом стоял Муха. Хмырь подошёл к столу, вытянул губы дудочкой, собираясь плюнуть в тарелку Тиля. В этот момент Муха быстро развернулся, схватил стакан с горячим чаем и плеснул его в рожу Хмырю. Плевок не состоялся.

Мы подошли к столу, держа тарелки в руках, не понимая, что происходит. Муха подскочил к Хмырю. “Ой, Хмырь, извини, пожалуйста, я нечаянно, правда, не хотел. Так получилось, извини, Хмырь.” Конечно, Хмырь не стал возникать на четверых, посмотрел на Тиля и ушёл.

“Ну так и дальше будешь ждать, Тиль?” – спросил Муха. Тиль в недоумении: “Так а за что ты ему чаем? Он же горячий.” Муха махнул рукой и ушёл.

На следующий день мы пошли в спортзал, не дожидаясь Тиля. Он пришёл позже нас и сразу пошёл умываться. (Это сейчас на стройке раздевалки, а тогда мы переодевались в бараке.) Конечно, Хмырь не мог упустить момент, особенно после вчерашнего чая. И не упустил.

Тиль в одних трусах стоял, согнувшись, около умывальника, свои часы, подарок родителей, положил на бачок. Хмырь сунул руку между ног Тиля, прихватил рукой и Тиль буквально взвыл. “Да ты чего, тварь, не нравится, что ли? Пожди, ещё краше будет. Черножопого твоего нету, так ты у меня попляшешь.” Хмырю ситуация нравилась, только непонятно, на что он рассчитывал: мы ведь в любом случае придём. Видно, вчерашний чай…

“Ты гля, - обрадовался Хмырь, - бочата. Да противоударные, так поспробуем, ага?” – Грохнул часы о цементный пол, топнул каблуком по ним и с сожалением сообщил: “Cлышь, сучонок, не тот товар, не держут ударов, совсем.” Он явно наслаждался беспомощностью Тиля и немного расслабился. Часами Тиль очень дорожил и вид растоптанных подонком часов перевёл Тиля в другое психическое состояние.

Он потом рассказывал, что в голове будто стекло разбилось, звон тонкий такой, и будто мокрой тряпкой по мозгам слегка шлёпнуло.

Тиль нагнулся, ухватил большой палец Хмыря, резко отжал, тот вскрикнул. Тиль ударил локтем назад, развернулся и влепил Хмырю серию ударов, которая у него почему - то плохо получалась в спортзале. А здесь всё получилось.

Хмырь схватился за разбитое лицо и заорал. Выскочила дежурная Машка - дура, пыталась схватить Тиля за руку, тот рявкнул на неё, она в испуге отскочила и побежала за милиционером.

Озверевший Тиль с воем молотил Хмыря по печени, по сердцу, по поганой роже. Хмырь оседал по стенке, а Тиль, откуда силы взялись, вздёргивал его вдоль стенки и снова молотил. Потом, непонятно откуда, у него в руках появилась табуретка, которую он разбил о Хмыря.

Пришедшие с работы ребята только охали, глядя на Тиля и Хмыря, но никто не вмешивался, видя озверевшего Тиля. Хмырь всем осточертел, его всё равно отвалдохали бы. Просто Тиль сделал это раньше. По-моему, именно так обстояли дела.

Тиль не помнил, как очутился в комнате, зачем разбил стул, порвал наволочку. Потом все силы ушли, захотелось спать. Он лёг и заснул.

Ребята вытащили изуродованного Хмыря за ноги на улицу. Прибежавшему милиционеру они сказали, что “так всё и было ”. Тот вошёл в комнату, посмотрел на разбитые кулаки Тиля, хмыкнул и ушёл. Хмырь был поперёк горла и ему.

Утром Тиль молча пошёл на работу, а мы ни о чём не спрашивали. Так оно и шло до весны. Как - то забылось потихоньку.

Было уже совсем тепло. Мы играли в мяч, “буцали” его друг другу около барака. И Юрка, кажется, заорал: “Мужики, Хмырь, смотрите!” А мы уже и забыли о нём. Хмырь, какой - то жёлтый, с кривым носом, помогая себе палкой, подошёл Тилю и заискивающе улыбнулся: “Ну ты здорово меня ухайдокал! Думал, ваще загнусь. Теперь лягавые до - мой отпустили, я тут на поселении…был. Так я щас шмотки у Машки и на вокзал. Там и дождусь поезда. А ты мужик! Да.” - Хмырь пошёл к бараку.