Байки - [37]

Я не знал, что делать: старлей был смешон в сорочке, а смеяться было очень больно после операции.

На следующий день, в субботу, нас с Женечкой пришли навестить Женька с Евгешей. Мне как раз сняли швы и мне нельзя было ходить.

Ребята сидели около моей койки в халатах и тапочках, Женечка рядом, трепались. И вваливается народ в халатах и в сапогах. Сразу видно, начальство, поэтому ребята вскочили. А у одного портки с лампасами. Это-то ещё зачем? А это принесло, оказалось, какого-то военного медика в генеральских погонах, который пошёл обходом по палатам. Он сразу узрел “предоперационную” рубаху. И увидел в ней женское бельё. Возможно, его жена такое носила, хоть он и генерал.

Ребята этак боком - боком свалили от греха. Потому как кратчайший путь солдата мимо начальства – по дуге большого радиуса. А Женечка грешен, потому он побежал к своему пехотному другу. И оба спрятались у сестрички Анечки.

Генерал, как и подобает генералу: “Кто такой?” И пальцем тычет. Старлей пытается вскочить, тот ему показывает рукой: лежи, мол. Потому что голова забинтована, он же видит. Старлей представляется и говорит, что это на нём предоперационная рубаха. Генерал – хирургу: “Что с ним?” Тот отвечает, что сильное сотрясение мозга от удара неизвестным закруглённым предметом. Никакой операции. Тогда встал вопрос, кто одел “этого” в женскую армейскую сорочку старого образца. А неизвестно. Искали – не нашли.

Когда старлея одевали, у него ведь башка болела, так что потом у него никаких ассоциаций при виде Женечки. А то ведь, одно дело, когда над старлеем лейтенант подшутил, и совсем другое, если какой-то младший сержант, извините.

Стук в окно.

Дурацкая такая история, честно… Короче, проснулся от стука в окно. На часах третий час, ночи, само - собой. Кому надо? Подошёл к окну, выглянул – никого. Показалось. И только прилёг, явственно постучали. Открыл окно, выглянул - никого. Странно. Опять стук – стук - стук. С каким-то прицарапыванием. Какая это, извиняюсь, шутит? Взял фонарик, выглянул, посветил по сторонам и вниз – никого. Глюки какие-то, что ли?

Спать расхотелось. Открыл окно, закутался в одеяло, сел у окна. Закурил.

Облокотился о подоконник, курю. На работу не идти, отпуск на неделю, сессию сбросил. Хорошо!

Выбросил в окно чинарик, подошёл к кровати. Опять - стук в окно. Выглянул, какая это тварь шутит? Посветил в окно и говорю довольно громко: “Вот выйду и рёбра посчитаю, падлюга. Вот стукни ещё раз!” Никто не отвечает, только Коля, сосед, заглянул. “Чего ты орёшь по ночам?” – “Да ты что, Коля, я просто курю, не спится, устал, сессия пошла тяжело. Показалось тебе от постоянного недопития.” –“Смотри, - говорит, - а то треснешься от своей учёбы.” И ушёл.

И что - то мне вдруг показалось странным. Что - то не так. Что - то я видел, но не обратил внимания. Очень важное в данном случае. Существенное. Не обратил внимания. Что это было? Что это было? То - то очень важное. Никак не вспомнить. Хм, что же это такое? Сидел и перебирал, что это могло быть. Никак.

Ладно, потом вспомнится само. Уже четыре часа. Закрыл окно. Лёг, укрылся. Почти заснул, когда меня вдруг ошарашило. Я живу на шестом этаже. На шестом! Ни надо мной, ни подо мной нет балкона! Стучать просто некому, летающих людей не бывает. Боже мой! У меня слуховые галлюцинации, глюки, попросту говоря. Я сошёл с ума, вот что! Ведь предупреждали меня не раз! Работа тяжёлая, надо больше отдыхать, девок к себе чаще водить, а то всё книги – книги - книги. Вот и дочитался до точки.

Что же теперь со мной будет? В психушку, вот что, увезут. Боже мой, что же делать? Это только начало, а что будет потом? Начнутся глюки зрительные, наверно. И жизнь пришла к концу. Всё, о чём мечтал, чего добивался, чего хотел… Столько лет…

Сидел, весь потный от страха. Курил сигарету за сигаретой, в комнате не продохнуть, а открыть форточку не было сил. Каждый следующий стук в окно меня буквально ударял по голове. Опять! Опять! Так и будет теперь до конца жизни! Да?!

Но ведь, если я треснулся, то не должен этого понимать, так, кажется? А я понимаю. Тогда что? Но стучит же, а некому.

Ладно. Как говорил ротный, умри, но будь здоров. Ничего, поцарапаемся. Да и необязательно идти сдаваться к лекарям. Может, всё не так страшно?

Открыл окно, сел, закурил. Вытянул руку, сбрасывая пепел за окно. Что - то слегка стукнуло меня по руке. Что за новая ерунда? Вытянул вторую руку, по руке слегка хлестнуло чем - то. Высунулся в окно и получил по лицу. Поймал это “что - то”.

Ёлки - палки, это же Колины удочки. Он их на балкон привязывает, они от ветра болтаются. Ну и стучат по стеклу окна.

Стало так радостно, я рассмеялся. Как хорошо! Коля сунулся в дверь: “Чего орёшь, с ума сошёл, что ли?” - “Смешное приснилось, Коля, бывает.”

Проспал часов двенадцать. Надо же, такая ерунда, а так по голове стукнуло.

Заглада

Сейчас трудно объяснить, кем была Заглада. А вот пятьдесят с лишним лет назад её знала вся страна. Даже у Высоцкого было: “Он был стахановец, гагановец, загладовец…” Если коротко, это была колхозница, поднятая на щит Хрущёвым и компанией. Она моталась по стране с призывом работать честно, относиться ко всему честно. С этим она появилась и в нашей дивизии. Нас построили на плацу, она стояла рядом с комдивом на трибуне. Больше десяти тысяч человек. Полками, побатальонно. В парадных мундирах. На жаре. Представляете, да? С боевыми знамёнами.