Баварская советская республика - [13]

При отсутствии подлинно большевистской партии, при слабости и ошибках коммунистов влияние независимой {38} социал-демократии на рабочие массы не только сохранялось, но и росло. “Революционная” фразеология и внешняя видимость оппозиции к Эберту и Носке делали роль независимых особенно вредной на фоне полевения масс, их растущего отхода от социал-демократии и перехода к активной борьбе. Расплывчатые, лжереволюционные лозунги центристских вождей перехватывали революционных рабочих, переходивших к активной борьбе, тормозя и задерживая сплочение их вокруг коммунистического авангарда. Это приводило к быстрому увеличению числа членов партии независимых (от 100 тысяч перед ноябрьской революцией до 300 тысяч к марту 1919 г.), к росту влияния этой партии на широкие слои революционных рабочих. В составе независимой социал-демократии наряду с оппортунистическими мелкобуржуазными элементами имелись и пролетарские, подлинно революционные элементы, стремившиеся к действительной борьбе за пролетарскую революцию.

Наличие и рост революционно-пролетарского крыла независимых обусловливали внутреннюю неустойчивость партии. Процесс перехода пролетарских элементов в КПГ, затянувшийся вследствие слабости немецких коммунистов в этот период, нашел свою развязку в 1920 г., в Галле, в переходе революционных рабочих-независимцев в КПГ и образовании массовой коммунистической партии Германии.

Победа над средиегерманской стачкой и новый разгром берлинского пролетариата дали возможность Эберту и Носке развернуть вооруженную борьбу против рейнско-вестфальских рабочих и в Средней Германии. В начале марта 1919 г. войска генерала Меркера возобновили карательную экспедицию по Средней Германии, разгоняя советы, разоружая рабочих, арестовывая и истребляя передовые элементы пролетариата. Поражения берлинских и среднегерманских рабочих позволили правительству изолировать и встретить во всеоружии новый подъем борьбы в Руре, где с конца марта снова вспыхнула горняцкая забастовка. 1 апреля почти 100% шахт области бастовали, рабочие требовали социализации и сокращения рабочего дня. Обман и предательство социал-демократических вождей вскрылись перед большинством горнорабочих. Правительство двинуло на этот раз против горняков отборные воинские части, ввело в области {39} осадное положение и угрожало полным прекращением привоза продовольствия и голодной блокадой бастующих центров. Социал-демократ Зеверинг был назначен правительственным комиссаром и облечен чрезвычайными полномочиями для борьбы с забастовкой.

Профсоюзные вожди выступили единым фронтом с социал-демократией и шахтовладельцами против бастующих рабочих. В то время как белогвардейские отряды и войска Носке занимали один за другим забастовочные и промышленные центры, разоружали и расстреливали рабочих и вооружали буржуазию, Зеверинг и профбюрократы давили голодной блокадой и пытались расколоть стачечный фронт “согласием” на введение 7-часового рабочего дня. Комбинация террора и лживых уступок, голодной блокады и расстрелов сломила постепенно стойкость горняков, ведших около месяца в этих условиях героическую борьбу. К концу апреля 1919 г. забастовка была окончательно сорвана. Но боевой дух рурского пролетариата не был сломлен и показал себя в 1920 г., в дни капповского путча, новым гигантским размахом борьбы.

Мартовское поражение пролетариата, явившееся исходным пунктом нового наступления контрреволюции, еще не означало разгрома движения во всей Германии.

Несмотря на поражения берлинских и среднегерманских рабочих, революционная ситуация в Германии в марте-апреле продолжала оставаться налицо. Борьба пролетариата распространялась вширь. В движение вовлекались разнообразные и все более широкие слои рабочих. Март-апрель 1919 г. характеризовался гигантской стачечной волной, катившейся из конца в конец страны; кроме всеобщей забастовки в Руре в этот период имеют место: всеобщая забастовка и вооруженное столкновение в Вюртемберге, особенно в Штутгарте, всеобщая забастовка в Магдебурге и оккупация Магдебурга войсками Меркера, массовая борьба в Брауншвейге, последовавшая затем оккупация Брауншвейга, всеобщая забастовка в Цвикау, в Данциге, в Ганновере, в Штетине, в Кенигсберге, в Бремене, стачка в саксонском угольном бассейне, массовые забастовки в Верхней Силезии и т.д. Но своего высшего подъема революционная волна этого периода достигла в Южной Германии, в Баварии, где борьба рабочего класса {40} поднялась до захвата власти и установления Советской республики. Скованность основных сил контрреволюции, занятых до сих пор подавлением движения рабочих важнейших индустриальных центров, уроки и опыт шестимесячной борьбы рабочего класса за социализм в условиях социал-демократического предательства, наконец своеобразные условия развития революции в Баварии способствовали тому, что Баварский пролетариат стал в этот период в первые ряды борцов за пролетарскую революцию в Германии, подняв ее развитие на огромную высоту. {41}

Война и назревание революционного кризиса в Баварии

Бавария, второе по величине государство Германии (в 1919 г. – 7 млн. жителей), является экономически одной из наиболее отсталых частей страны. По статистике 1907 г. во всей Германии занималось сельским хозяйством 28,6% населения, в Баварии же – 40,3%; в Пруссии приходилось в 1919 г. на тысячу жителей 93 фабричных рабочих, в Саксонии – 152, в Баварии – 67 рабочих. Общее число рабочих в Баварии равнялось по статистике 1922 г. – 504.969, предприятий с числом рабочих более 50 было 2509. При этом крупных предприятий (от 200 до 1 тыс. рабочих) насчитывалось 482, а крупнейших (1 тыс. и больше рабочих) всего 68. Сельское население к моменту революции преобладало над городским: в 1919 г. 54% населения живет в сельских местностях. Количество крупных городов невелико: Мюнхен – 631 тыс. жителей, Нюрнберг – 353 тыс., Аугсбург – 162 тыс. В отношении важнейших материалов – угля и железа – Бавария находится в зависимости от остальной Германии. Собственная добыча каменного угля составляла в Баварии до войны 1 % общеимперской, добыча бурого угля – 4%, железа – 1,38%.