Батурино – гнездо родное - [84]
Он встретился с отцом Антонином, рассказал ему о неудавшейся сделке с Ратисбоном и предложил батюшке купить у него дом и землю за семьдесят тысяч франков. Такая названная сумма была для отца Антонина огромной. Но, надеясь на помощь Божию, он не стал отказываться, а попросил Джелляда потерпеть, пока он соберет необходимое количество денег. Джелляд обещал подождать.
Министр путей сообщения П.П. Мельников, узнав о затруднениях отца Антонина, благородно вызвался помочь батюшке и приступил к сбору денежных средств. Но дело продвигалось у него не блестяще. Помогала отцу Антонину "боголюбица", как называл ее батюшка, Императрица Мария Александровна, графиня Путятина, графиня Орлова-Чесменская, простые, безызвестные жертвователи-боголюбцы, ради Христа. Да и сам отец Антонин, милосерднейший человек, вносил на общее дело из своих средств, что мог, малую лепту вдовицы. Худо-бедно двадцать тысяч франков на первое время получил батюшка от Мельникова.
Составили купчую на имя Якуба Халеби. Отец Антонин стал владельцем участка земли. Новоприобретенное место батюшка назвал "Горней". Горняя – святая земля… В общей сложности отец Антонин выплатил хозяину земли около пятидесяти тысяч франков.
После этого Иоанна Карно Джелляда нашли в своем доме без признаков жизни. Его отравили. Кто пожелал смерти Джелляду, кто убил его – осталось неизвестным. Ходили слухи. Но что они, если нет доказательств.
Отец Антонин, заботясь о духовном окормлении паломников, приезжающих в Палестину для поклонения святыням, устроил в Горней временную церковь в палатке. А потом перенес ее в дом, в котором поселялись на жительство русские поклонники. По просьбе отца архимандрита Иерусалимский Патриарх благословил на служение во временно устроенном храме священника из арабов. Так что, любой из приезжих, пожелавший исповедоваться и причаститься, мог спокойно это сделать.
Батюшка в Горней постепенно покупал соседние участки и присоединял к уже имеющимся в наличии. Благодаря его упорному, неустанному труду, общая площадь приобретенной земли равнялась 228776,90 квадратным метрам.
Летом l871 года совершил свое первое паломничество-поклонничество чиновник Министерства финансов, статский советник Василий Николаевич Хитрово. Ему в ту пору исполнилось 37 лет. С благодарностью вспоминая о первом своем путешествии в Палестину, он писал так: "Как часто еще ребенком, окончив вечером ежедневное обязательное чтение с покойною матушкою трех глав из Священной истории, мечтал я о Палестине, о местах странствия патриархов, об Иерусалиме. Как часто в длинные зимние вечера, прижавшись к дорогой мне родной, слушал я ее рассказы о Святой Земле. Как часто, при слабом мерцании лампы, читая перед киотом моей матери молитвы на сон грядущий, глаза останавливались на выдающийся среди темных ликов образов перламутровый крест, принесенный когда-то давно русской паломницей, и мысли опять переносились куда-то далеко-далеко на Восток – в Иерусалим, ко Гробу Господню, к Голгофе. С тех пор прошло много лет. Не стало незабвенной, много было пережито и переиспытано. Уже не ребенком, не молодым человеком, случайно, вовсе неподготовленным, даже не богомольцем, а простым путешественником, с одними лишь воспоминаниями детских лет, стоял я теперь у борта парохода и смотрел, как картины, рисованные лишь детским воображением, становились действительностью".
Неделя, проведенная Василием Николаевичем на Святой Земле, оставила глубокий след в его душе. Он уже не мог позабыть места Палестины, благоухающие ароматом святости, простых русских мужиков и женщин – эту "сермяжную" Русь, оставившую на время родину и отправившуюся на Святую Землю, чтобы поклониться Божечке и Богородичке, увидеть святость, окунуться в белой рубашке в воды Иордана, освященные Крещением в них Господа и Спаса нашего Иисуса Христа и Богоявлением, и вернувшись домой, в Россию, привезти с собой камешки с берегов моря Галилейского, веточку от Мамврийского Дуба и рубашку, в которой ты входил в Иордан, чтобы тебя, после твоей смерти, облачили в нее, уложили в гроб-домовину и пропели – "со святыми упокой".
Дома, в России, Василий Николаевич понял, что он раз и навсегда полюбил Святую Землю, Палестину, оставил в ней свое сердце… После работы в Министерстве финансов, приходя домой, он посвящал свое свободное время чтению описаний паломнических путешествий в Палестину. Василий Николаевич брал в руки книгу, садился в кресло поближе к горевшей лампе и погружался в чтение. Картины прошлой жизни, отгоревшей на Святой Земле, вставали у него перед глазами. Игумен Даниил, инок Василий Барский, Аврамий Норов, каждый из них по-своему описывал свое пребывание в Святой Земле. Игумен Даниил побывал в Палестине в 12-ом веке, Барский в 18-ом, Норов в 19-ом. Времена разные. Одно остается неизменным – святыни. Гроб Господень – Кувуклия. Гробница Божией Матери. Гефсиманский сад. Иордан. Вифлеем, гора Искушений, Фавор, Елеон… Что две тысячи лет назад, что ныне одни и те же. И других уже не будет. Они даны для мира раз и навсегда. До скончания века.
Василий Николаевич откладывает в сторону книгу, задумывается. Вспоминает свое недолгое посещение Палестины. И хочется ему что-то доброе сделать для простых русских паломников-поклонников, как-тo улучшить их быт, украсить пребывание в Палестине, чтобы светлые воспоминания о посещении Святой Земли сохранилось у них на всю жизнь, до смерти. Именно – светлое, радостное, праздничное…
Книга «Жизнь прожить – не поле перейти» – продолжение серии книг – «Храм на холме», «Богородица на стекле». В ней рассказывается о Новокузнецком храме во имя мученика Иоанна Воина. На стекле этого храма осенью 2000 года проявился образ Божией Матери. На основании этого образа написана икона, названная «Чаша терпения». В храм приезжают отовсюду люди, получившие духовные заболевания, вследствие лечения у колдунов, занятий магией, парапсихологией, гаданием, космоэнергетикой и прочим. Книга предназначена для всех,написана доступным языком, в ней собраны реальные рассказы людей из жизни.
Повесть Посвящается Елизавете Сарычевой – бабушке Николая Сергеевича Сарычева, который спас икону Казанской Божией Матери. Которая после ее реставрации замироточила и была передана в храм. Реальная история.
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».