Батурино – гнездо родное - [45]

Тело священника Василия Трофимовича Капустина приготовили к погребению, уложили в гроб и отнесли в храм в честь Преображения Господня, построенный его трудами и стараниями.

Два дня гроб с телом почившего пастыря стоял под святыми сводами. В храме горели свечи. Прихожане, хорошо знавшие и любившие отца Василия за доброту душевную и милостивое сердце, приходили прощаться с покойным. Кто-то, не сдержав слез, всхлипывал…

На третий день отец Леонтий, отслужив Божественную Литургию, отслужив панихиду, простился с покойным отцом, сказав несколько добрых слов об усопшем прихожанам храма. Простились с ним и другие родственники, приехавшие на похороны. Сын Игнатий приехал из Камышлова, дочь Васса, Ирина Ивановна, внуки. Подходили к гробу, прощались, отдавали последнее целование. Подходили, толпясь, и прихожане-батуринцы.

Наконец, прощание закончено… Гроб с телом покойного накрыли крышкой. Под пение – «Святый Божий, Святый Крепкий»… подняли на плечи и вынесли из храма. С колокольни летели печальные звоны погребального колокола. В церковной ограде, рядом с могилой почившей прежде супруги, для отца Василия выкопали могилу. Гроб осторожно опустили на глинистое дно и засыпали землей. Над захоронением вырос могильный холм. На него поставили крепкий деревянный крест. Спи-почивай, батюшка Василий, до Второго Славного Пришествия Господа и Спаса нашего Иисуса Христа и Страшного Суда. Царство Небесное. Вечный покой.

Ипполит же Леонтьевич к тому времени благоуспешно закончил обучение в Пермской семинарии. Он своей учебой, своими успехам, своим прилежанием отличался от прочих семинаристов. И, по окончании обучения, семинарское начальство оставило Ипполита Леонтьевича на преподавательской работе. Он стал учителем в информиторическом классе. Далее – он работал учителем низшего класса латинской грамматики, сениором при семинарии, учителем среднего грамматического и арифметического классов, учителем «синтакситы и пиитики» высшего арифметического класса, учителем и инспектором уездного училища.

Ипполит Леонтьевич глубоко, искренне веровал в Бога. Он имел перед собой пример деда и отца, бабушки и матери. Они люди – простые, бесхитростные. Для них вера в Бога и любовь к ближним были смыслом жизни. Дед и отец и сами крепко веровали в Господа, и других научали также веровать, также относиться к жизни, соблюдать заповеди Божии, как соблюдали они. Потому что Бог и дьявол, Рай и ад были для них не отвлеченными понятиями, не философскими умозаключениями и построениями, а житейской реальностью.

Веровать просто, по-детски – дар Божий. Заболел ты, что-то неможется. Значит – согрешил в чем-то. Иди на исповедь, покайся в грехах, причастись Тела и Крови Христовых. Господь милостив. По вере твоей, подаст тебе исцеление.

Ипполит Леонтьевич веровал также – просто. Живя в Перми, преподавая науки ученикам, он внимательно наблюдал за жизнью человеческой, за страстями, которые всевал в души человеческие лукавый – лень, обман, самооправдание – чего только не увидишь в своих учениках. Но и доброделание тоже. Прилежание, желание познания нового, неизвестного. Всяк человек – самодостаточен. От учителя многое зависит. Если он сам не равнодушный человек, не лицемер, не актер, а любящий свое дело, горящий, то ученики это чувствуют и тянутся к такому человеку.

Но есть в этом мире высшая стезя для человека – путь монашеского делания. Отрешившись от мирской суеты, приняв постриг, дав обеты монашеские, служить Господу в Ангельском чине, чтобы в вечности обрести спасение.

Вечерами, сидя за столом в своей комнате, освещаемой светом горяшей свечи, готовясь к предстоящим лекциям, Ипполит Леонтьевич, вдруг отвлекаясь от настоящего, погружался в раздумья о своей будущей жизни. Ему представлялось два пути. Один широкий – семейнная жизнь, принятие священнического сана, возможно, приезд в Батурино. Другой был узким, тесным – монашеское делание, постриг.

Приходя в себя, Ипполит Леонтьевич глубоко вздыхал, осенял себя крестным знамением и взывал из глубины сердечной: «Господи мой, Господи! Вразуми меня, научи, наставь на путь истины»…

Если Ипполит Леонтьевич проживал уже самостоятельно, вдали от семьи, время от времени приезжая в гости, напоминая о себе письмами, то его родной брат Иван Леонтьевич, подрастая, жил вместе с родителями в Батурино. С двенадцатилетнего возраста он, в чине дьячка, прислуживал батюшке Леонтию в Спасо-Преображенском храме. Ему нравилось его занятие – служить Господу. Он тоже брал пример со своего отца – священника Леонтия Васильевича. Иван Леонтьевич не обучался в семинарии, а постигал премудрость церковного служения, так сказать, самоучкой, с Божией помощью.

Грамоте Ивана Леонтьевича обучил его отец – Леонтий Васильевич. Любознательный мальчик читал Закон Божий, Часослов, Псалтирь, жития святых, рассказы из русской истории. Он, стоя в храме, слушал проповеди батюшки Леонтия о смысле нашей земной жизни, о спасении души, против блуда, пьянства, жадности, немилосердия, о любви к ближним, о милосердии, про ад и Рай, о кончине мира, воскресении мертвых и Страшном Суде, слушал и запоминал. Он видел отношение отца Леонтия к своим прихожанам, слушал его беседы с ними.