Бастарды - [26]

Я слушала смех и пропускала через себя накапливала этот неприятный осадок, запечатлевала в памяти, как очень важный момент в дальнейшей жизни. Заставляла руки не зажимать пальцы в кулак, не бить со всей доступной силой, а молча сносить ведь они просто развлекались, заняться нечем богатым деткам. И только одно меня останавливало, успокаивало. Я вас запоминала, Аристократы!

— Стой, Олесь, вот этих четверых забираем, — заметила вставшего Пуделя и парня темного с ирокезом, гораздо мельче, чем его друг. — А этих троих совсем уж не убейте. На них прикольно смотреть и ржать, — прошел он мимо нас и ухитрился подмигнуть. С…

Двое парней забрали четверых девушек и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться с какой целью они понадобились. Благодарна Кристине с Машей за своевременное перевоплощение. Я избежала одной участи и это заставило чуть расслабиться. Ненависть немного заглушить, успокоиться в клетке и не бить больше когтями по железным прутьям.

Но теперь нас осталось трое. Спрятала глаза впереди, смотрела на дальнейший сад, который виднелся за спинами Аристократов. Так вроде и не пялилась на них откровенно, но и не гнула шею.

Гордость не знала пощады и не жалела никогда. Я ее рабыня извечная. Умрет она умру и я.

Разговоры, смех. Не слушала голоса, в ушах кровь гудела от напряжения и возможно самую малость от страха. Их много, и я в их власти. Но надеюсь извращенцев тут мало, которые позарятся на бледную поганку с плоской грудью, короткими ногами и толстым задом?

Долго стояли. К нам обращались, но и не обращались одновременно. Ответа не требовали. Только спустя некоторое время вновь уловила смысл разговора.

— Эй ты! Вся в татушках! — я дернулась в сторону крика, чуть боязливо.

Меня знакомо вобрало в себя это чувство, так омерзительно-унизительно стала его ощущать. Но, поймав взгляда парня, который позвал, поняла, что смотрел на девушку, чье тело полностью состояло из татуировок.

— Разденься что ли? Мы на татухи попялимся? — предложил парень. На его плече голом, не скрытом тканью, виднелась тоже наколка. Пасть зверя, оскал рычащего льва.

Бастард замялась. Не могла поверить, что к ней обратились. Физически чувствовала ее дрожь, испуг. Он был материален. Кажется, я бы могла его пощупать рядом с ней и заразиться отравой. В груди заныло. Новое чувство, которое я редко встречала раньше. Лишь на одном человеке испытывала. Рядом с младшей сестрой, когда она оказывалась в очередной раз в больнице со сломанными костями.

Опять ощутила это низменное чувство гнили в груди.

— Быстрей! — повторил парень, скрывая веселые нотки и переходя на бас. При этом взмахнул рукой, растопырил ладонь, а затем сжал пальцы в кулак. Дрожь исполосовала тело Бастарда. Электрические разряды?

Жертва энергии согнулась чуть и резко выпрямилась во весь рост. Дрожащими пальцами притронулась к джинсовке. Медленно расстегнула пуговицы, не с первого раза завершая с успехом задачу. Сняла джинсовку с плеч, скинула под ноги, оставшись в футболке. Вновь повела руками ткань наверх и сняла.

Я боковым зрением наблюдала. Грудь красивая, довольно большая для Аристократок, и точно все тело, руки, грудь, плечи было одним сплошным рисунком. Затем пришел черед джинсов сниматься с ног. На трясущихся конечностях девушка чуть не упала, но ей помогла соседка с синими волосами, подав руку. Едва не в первый раз увидела проявление заботы между ними. В основном они игнорировали друг друга.

Потом различила смех над неудавшимся падением. Неуверенное беззвучие девушки пока ее разглядывали и комментарии отовсюду.

— А на сосках тоже что ли? А на заднице? — теперь гниль из сердца выползала наружу. Безостановочно плелась вверх приближалась к гортани. Она отвратительно оставляла следы по местам соприкосновения с внутренностями. Осталось немного. Совсем немного маленьких шажков до срабатывания детонатора ненависти и гнева.

— Дальше! — все тот же с головой льва на предплечье сжал руку с силой и вновь волна дрожи по телу одногруппницы. Она расстегнула лифчик и сняла шорты — нижнее белье.

— Ты смотри, даже соски в татухах! — кто-то заметил.

— Иди сюда! — вновь приказал тем же тоном главный командир, но уже без применения физического воздействия. Что оно применялось не было никаких сомнений, но сквозь рисунки не виднелись фиолетовые прожилки. — Сядь к папочке!

Вдруг улыбка нарисовалась на лице парня предвкушающая, омерзительная. Он сидел с чувством полного блаженства. Ведь он имел власть, контролировал людей. Унижал, ставил на колени. За счет более низменных созданий превозносил себя на пьедестал. Похлопал по ляшкам, приглашая сесть.

А потом сделал намек — поставил руки на покрывало под собой и жестко приподнял бедра вверх, словно насаживая кол в землю. Противно, но она пошла, неуверенно под оценивающими насмешливыми взглядами. Тело ее в принципе красивое, округлое.

Власть Аристократов и это унижение, поработившее с головы до ног, я примеряла на себе. И когда парень расстегнул пуговицы на своих джинсах, приоткрыв вид на темное нижнее белье, я опустила взгляд в зеленую траву под ногами. Отчетливо ощутила щупальцы омерзения, застрявшие в глотке. Стало трудно дышать, через раз, словно у меня отбирали кислород.