Башня голода - [9]

Она закурила вторую папиросу и наклонилась над столом, совсем приблизившись лицом к Нику Картеру, как бы для того, чтобы сидящие за соседними столами мужчины, курившие папиросы, не могли слышать ее резкой критики.

— Впрочем, вот этот сорт я разрешила бы моему мужу, не теряя уважения к нему, — продолжала она с улыбкой, — эти папиросы имеют чистый аромат, обладают каким-то особым благоуханием. Как вам нравятся они?

При этом она пустила густой клуб дыма сыщику прямо в лицо.

Ник Картер невольно вдохнул ароматный запах, который был ему хорошо знаком по собственному опыту.

Но в ту же секунду он, к ужасу своему, понял, что прелестная незнакомка перехитрила его самым коварным образом.

Он вдохнул вовсе не табачный дым, а дивный запах цветов, совершенно одурманивший его.

И в тот же момент Нику Картеру явилось видение: он снова увидел огненный шар и над ним, в воздухе, прелестную гейшу.

Теперь он знал, кто такая эта таинственная незнакомка — это была Вишневый Цветок, коварная сообщница барона Мутушими, именовавшаяся в Вашингтоне графиней Черри и считавшаяся родственницей самого микадо.

Но тщетно Ник Картер пытался вскочить из-за стола, он даже не мог уклониться от новых клубов дыма, которые прелестная гейша все снова и снова пускала ему в лицо.

Волей-неволей он должен был вдыхать этот благоухающий дым.

Им овладела какая-то приятная истома, все было как в тумане, и ум его помутился.

Он забыл и себя самого, и цель, для которой он пришел в Мамонтовую гостиницу, забыл о том, что помнил до встречи с этой женщиной.

Им овладела безграничная тоска и желание остаться во что бы то ни стало в обществе этой прелестной женщины, которая так мило улыбалась и так очаровательно смотрела на него.

— Мой автомобиль ждет у подъезда, — спустя несколько минут заявила графиня Черри, — если вы согласны, сенатор, то пройдемся по Центральному парку. Осенний воздух освежит нас, а то здесь в зале ужасно душно.

Ник Картер не стал возражать. Он согласился бы в данную минуту на все, что угодно, так как находился в каком-то странном состоянии полнейшего безволия.

Когда он расплачивался по счету, официант в недоумении взглянул на него и подумал, что сенатор, очевидно, хватил лишнего.

В вестибюле Дик уже издали увидел Ника Картера с прелестной незнакомкой. Он невольно обратил внимание на какую-то неестественную расслабленность в манерах своего начальника.

«Что это случилось с Ником?» — спрашивал себя Дик, когда Ник Картер прошел мимо него так чуждо и холодно, точно они в жизни никогда не виделись.

Само по себе это не было удивительно. Но Дика поразило то, что его начальник совершенно не дал ему понять, заметил ли он данные ему тайные сигналы.

Дик в недоумении смотрел на Ника Картера, когда тот подал своей даме кружевную накидку и затем направился к выходу.

Дик удивился еще больше, когда увидел, что Ник Картер помог своей спутнице сесть в автомобиль, а вслед за ней сел туда и сам.

— Что-то тут не ладно, — пробормотал Дик. — Но как мне быть? Выследить его или оставаться здесь? Если бы я не так хорошо знал Ника, то мог бы подумать, что он напился до потери сознания, но, с другой стороны, мне очень хорошо известно, что он ужасно не любит, когда кто-нибудь вмешивается в его планы. Кто его знает, что он затевает с этой красавицей и что она замышляет против него. Для меня вполне ясно, что в ее распоряжении здесь же в гостинице имеется несколько мужчин, которых она как будто совершенно не знает и которым она в то же время поразительно ловко отдает приказания. Интересно знать, догадался ли Ник, каким образом она тайком переговаривается со своими помощниками. Что же, приедет домой, я его и спрошу.

* * *

Но Ник Картер домой не приехал.

Прошло часа два.

Огромные стенные часы в общей зале гостиницы пробили десять. Дик не находил себе места от какого-то мрачного предчувствия.

Вдруг снова появилась прелестная незнакомка, с которой Ник Картер ужинал, но теперь она была одна.

Куда же девался Ник Картер?

Дика так и подмывало подойти к незнакомке и потребовать у нее объяснений. Но он удержался, тем более что заметил, как она оглядывалась в вестибюле, как бы разыскивая кого-то. Возможно, что она искала именно Ника Картера, который мог войти через какой-нибудь другой подъезд.

Но в течение четверти часа никто не подходил к незнакомке.

Тогда у Дика терпение истощилось. Он подошел к ней, не обращая внимания ни на ее волнение, ни на явное ее недоумение, и сказал:

— Простите, сударыня, что я, не имея чести быть знакомым с вами, беру на себя смелость заговорить. Дело в том, что я разыскиваю того господина, с которым вы сегодня ужинали здесь. Быть может, вы будете любезны сказать мне, где он в настоящее время находится?

Она нахмурила брови и враждебно взглянула на Дика.

— Вы говорите о сенаторе Марке Галлане? — спросила она.

— Именно о нем.

— А разве его в гостинице нет?

— К сожалению, нет. Ведь он уехал с вами.

— Да, но проехал только несколько кварталов. Потом вышел из машины и заявил, что через час будет здесь.

Она уже хотела отвернуться, но Дик снова спросил:

— Не говорил ли вам сенатор о том, что он думает предпринять? Быть может, он заехал в какой-нибудь театр?