— Пока не хватало сил и времени, господин барон, — честно признался я. — Сейчас стало чуть полегче, — я поднял голову и увидел энергичный кивок барона.
— Хорошо! — он чуть усмехнулся. — Если ты действительно хочешь разобраться, почему этот штурм был не такой упорный, как тебе предполагалось, то советую там взять и почитать книгу Вин-ад-Дифа из султаната Кариф «Несколько размышлений о тактике осад и штурмов замков и иных укреплений». Почерпнешь для себя много интересного! — тут барон неожиданно мне подмигнул. — Во всяком случае, бароны Дрекст и Бирез совершенно точно эту книжку читали, так как действуют согласно правилам, изложенным в ней.
И барон растянул губы в улыбке, но вот веселья эта улыбка не предполагала.
Этим же вечером я не поленился и нашел в библиотеке эту, весьма пухлую и тяжелую книженцию.
Притащив ее в свою комнату, тут же уселся за стол и, в предвкушении, можно сказать, дрожащими от нетерпения руками, открыл первую книгу по военной тактике, в душе ощущая, что делаю свой первый, значительный шаг к маршальскому жезлу, о котором так мечтал все свое детство.
Почитать, правда, не получилось, пока я продрался через все эти витиеватые фразы вступления, ощутил, что мои глаза уже слипаются, и придавать им нормальный вид и размер получалось с большим трудом, к тому же, смысл прочитанного стал от меня ускользать, и я уже вообще перестал понимать, что хотел сказать автор, а потому, просто отодвинул книгу на середину стола, быстро разделся, лег в кровать и уснул, пообещав себе продолжить чтение завтра.
На следующий день почитать не удалось, так как нагрузки нам увеличили еще больше, видимо, барон мои слова о том, что стало полегче, мимо ушей не пропустил, и хотя нагрузки увеличились, но были не чрезмерными, а потому мы с Вортом уставали, конечно, больше, но все равно, не так, как по первости.
Ворт, естественно, мне высказал свое «фе» по поводу «моего длинного языка, который опережает ум!» Больше всего мне понравилась его фраза:
— Раст, запомни, твой язык — это ступеньки, по которым в твой дом приходит беда!
— Ух, ты! — восхитился я велеречивостью приятеля. — Откуда взял?
— Да-а, — как-то засмущался он, — от отца как-то раз услышал, ну, и запомнил. А что, звучит прикольно! — и он посмотрел на меня.
— Угу! — подтвердил я, показав ему оттопыренный большой палец. — Я тоже попробую запомнить… но, если забуду, то у тебя спрошу, ладно?
— Ага! — польщенный Ворт согласно кивнул.
На этом его осуждение моих неосторожных слов закончилось, а я поставил себе заметочку, что любое слово, сказанное мной, может обернуться большим ай-яй-яй, причем, для меня же! А потому, все, что я говорю должно быть обдуманно самым тщательным образом.
Для этого, перво-наперво, нужно покончить с привычкой быстро отвечать на поставленный вопрос, даже если я знаю ответ! Есть смысл подумать, а вдруг ответов больше, чем один? Никто ведь не требует моментально что-то отвечать, это только моя инициатива! Ну, а дальше… дальше посмотрим, может, еще чего изменить придется.
В конце третьей недели осады я обратил внимание, что учебных предметов у нас стало меньше, хотя арифметика, вроде как, не уменьшилась, в отличие от других, время которых теперь заняла физическая подготовка и упражнения, развивающие различные боевые навыки.
Кстати, Эрнандо вообще прекратил тренировать нас с тяжелой шпагой, кратко ответив на мой вопрос: «Почему?»
— Сейчас не пригодится, поэтому не ко времени. Займемся позже.
И продолжал гонять нас с Вортом на улучшение работы с мечом.
Должен признаться, довольно успешно — Ворт сильно улучшил свое мастерство и уже бывали дни, когда он умудрялся выиграть у учителя пять поединков из десяти. Правда, пока больше пяти выиграть у него никак не получалось.
Я тоже явно вырос в своем мастерстве владением мечом и теперь пять на пять побед из десяти поединков — это был мой худший результат, когда я, задрав нос от гордости от своей крутости, решил попробовать придумать какие-нибудь новые, неожиданные для учителя связки. За что тут же и был наказан, проиграв четыре схватки из пяти подряд! Учитель удивленно задирал брови, округлял в изумлении глаза, сокрушенно качал головой, но безжалостно «колол и рубил» мою, к тому времени уже совсем беззащитную тушку. И только когда я, плюнув, бросил страдать всякой фигней, с большим трудом мне удалось свести общий счет поединков к ничьей!
Но ведь, удалось! М-да! После этого боя учитель задал мне конкретный вопрос «А, что, собственно, это было такое, в моем исполнении?» И когда я ему ответил, что просто хотел попробовать придумать какие-нибудь новые приемчики, просто расхохотался и сказал:
— Никто не занимается творчеством во время боя! В это время у всех задача — выжить. Выжить, а не выпендриваться, показывая свою крутость. Уяснил?!
Я кивнул. Ну, что же, это тоже урок, и я его обязательно запомню, тем более, что он абсолютно прав — бой не место для опробования чего-либо!
Во-от…
Ну, чего еще случилось за этот месяц, что длится осада? Штурмов, почему-то больше не было…
Ха! Кстати, я все-таки прочитал книгу, которую рекомендовал мне барон. «Проглотил» ее за три вечера, не считая первый. Кстати, первую главу вполне мог и не читать — там автор распинается в любви к своему султану и еще, наверное, полутору десятку каких-то совсем незнакомых мне мужчин с абсолютно непроизносимыми нормальными людьми именами.
