Барон по призванию. Путь дворянина - [58]

– Я бы хотел осмотреть повозки.

Первые несколько возов не привлекли особого внимания агента: внутри были заколоченные бочонки и тяжелые мешки, а вот головная, которую обер-лейтенант осмотрел последней, озадачила его:

– Кто у вас там? – спросил «коршун».

– Двое наших убитых товарищей, Пакстон и Бертрамм, – сказал Рейнер, стараясь опередить Эдвана, чтобы агент и имена тел в повозке не заставил называть по очереди. Омертвелое лицо Пакстона, замазанное кровью, говорило само за себя. Ренфилд же, притворившийся мертвым, был укрыт лишь наполовину. Ноги торчали наружу, а простыня скрывала руки и лицо. Чтобы снять полотно, Эдвану пришлось бы лезть в телегу, но брезгливость обер-лейтенанта сыграла на руку Северину. Не желая вымазаться в крови, растекшейся по дну повозки, агент занавесил тканевую крышу и махнул рукой своим людям.

– Куда направляетесь, герр Лиам?

– В город Эгте, герр обер-лейтенант.

– Будьте осторожны, на дорогах сейчас очень опасно! Благодарю вас за помощь, герр Лиам, всего доброго вам и вашим людям!

Агент вскочил на лошадь, взмахнув черным плащом, и шестеро всадников, стуча копытами, убрались прочь, оставив после себя повисшие в воздухе недоверие и непонимание.

Рейнер не сдвинулся с места. Лиам, Осьмин, Галь и Камус окружили барона. Тот огляделся, увидел враждебность в их глазах.

– Как он там сказал? «Он обвиняется в измене и множестве других преступлений против короны в военное время. Известен как барон Рейнер Северин. Вооружен и очень опасен». Так-так, что будем с этим делать, мой лорд? – издевательски спросил наемник.

Рейнер взялся за эфес меча, ожидая самого худшего:

– Лиам, я не предатель. Я просто не угодил этому дураку-принцу. Да, я не сказал об этом в нашу первую встречу, но было бы неразумно…

Лиам не схватился за топор, он просто ударил Рейнера кулаком в лицо, как простолюдин простолюдина. Лорд упал на сырую землю, в глазах поплыло. Ожидая дальнейших побоев, он сгруппировался.

– Ты пришел к нам с ложью, ты с ложью путешествовал с нами! Да, всего четыре дня, но все же! Ты подставил всех нас! Эти законники могли зарезать каждого в этом караване из-за тебя! Нам червовски повезло, что я вспомнил, как звали твоего отца, а тебе, Рейнер Северин… Тебе повезло вчера спасти мне жизнь. Вставай, геноззэ.

Лиам протянул руку Рейнеру и помог подняться:

– В нашем деле ценят доверие. Как я могу доверять тебе свою жизнь, если ты не доверяешь мне свое имя? В твои-то годы стоит знать подобное.

Рейнеру стало стыдно: только недавно он говорил что-то такое Ренфилду.

– Но ты хорошо сражался на просеке в бору, ты показал себя настоящим воином, именно поэтому давай оставим этот случай в прошлом. Ты уже один из нас, Рейнер, а мы своих не бросаем. Даже мертвыми. Но тебе стоит все нам рассказать. От начала и до конца.

В это время Ренфилд вылез из повозки, тоже морально готовясь отхватить удар в лицо.

– А ты, наверное, Ренфилд Быстроногий? – спросил его Лиам. – С тебя тоже причитается объяснение.

Покидая лагерь, Эдван кинул короткий взгляд на караван. Младший агент был почти уверен, что стоял лицом к лицу с Рейнером Северином, но нужны были доказательства, прежде чем докладывать что-то командиру.

Уловка с именем не сработала. Перед выездом Эдван несколько раз прочел дело подозреваемого и прекрасно знал, как звали отца Рейнера. Даже если бы они выбрали другое имя, это было бы бесполезно: несколько раз Эдван сталкивался с ситуацией, когда предателю помогали его сторонники. Если они были давно знакомы, то и без того знающим друг друга людям незачем придумывать псевдонимы, тогда появлялась возможность поймать преступников на горячем. В конце концов, всегда полезно обратить внимание, как подозреваемый реагирует на подобную проверку. Здешнему «Адлеру» следовало отдать должное: ни один мускул не дрогнул на его лице. Но это все догадки и домыслы. Мало ли Адлеров в Фестунге?

Однако что-то не давало покоя младшему агенту. Наверное, профессиональная интуиция. Эдван слегка притормозил лошадь, чтобы не отвлекаться, и задумался. Ему вспомнилась почти недельной давности ночь, когда он командовал штурмом Кляйн-Хохмауэра. Он и два десятка солдат в две колонны пешего строя подбежали к парадному входу. Эдван постучал, притворяясь обычным гостем. Высокий престарелый слуга, отворивший дверь, тут же получил удар мечом. Солдаты, ввалившиеся в поместье, для начала убивали всякого, попавшегося под руку, а когда слуги бросились наутек, начали действовать более избирательно. В тот момент Эдван задержался в главной зале. Его внимание привлек огромный портрет, изображающий семейную идиллию: мужчина, женщина на стуле и парнишка. Младший агент подошел поближе и внимательно всмотрелся в острые черты лица мужчины.

Эдван еще раз увидел перед глазами Адлера, которого недавно допрашивал, потом изображение на портрете. Острые скулы, острый подбородок и прямо-таки режущий пронзительный взгляд. Нет, это не может быть совпадением. Только что среди грязных и потных мужиков с топорами в караване пебелей стоял бывший барон. Предатель, которого нужно привезти живым и придать справедливому суду. Обер-лейтенант решил довериться своей чуйке. В любом случае этот маленький отряд наемников мог стать большой проблемой: люди боевого нрава, вся их жизнь – сеча. Не стоит лезть на рожон, поэтому нужно либо дождаться подкрепления, либо застать лорда Северина, когда тот будет один.