Барков - [48]
«16 июня
В половине одиннадцатого пришла хорошенькая девица, которую прислала домопровительница Анна Петровна; она немного говорила по-французски, и мы преотлично понимали друг друга. Потом легли в постель и были вместе до восьми утра, после чего девушка ушла… Заплатил ей за ночь девять рублей, но ее хозяйка осталась недовольна, передав через моего слугу, что этого мало и что я должен был дать ей по меньшей мере 25 рублей. <…>
28 июня
Слуга привел мне русскую девушку — швею, которая показала себя в постели настоящей чертовкой и в пылкости не уступит андалузкам. За ночь я трижды убеждался в этом. Утром она ушла, удовлетворившись пятью рублями. <…>
14 июля
Дома меня ждала русская девица: удовлетворив мои желания, она тут же ушла. <…>
27 июля
…в десять отправился к одной 15-летней девице и спал с нею, но кровать была такая неудобная, что пыл мой угас, и когда утром возвратился домой, чувствовал ревматические боли в спине. Дал ей пять рублей, и она осталась довольна. <…>
27 августа
Отправился домой переспать с какой-то девицей, которую привел мой слуга, да не все ли равно, с кем спать»>[210].
Вот так. А еще говорят: Барков, Барков…
Возвращаясь к срамной поэзии Баркова, на наш взгляд, нужно вспомнить и сказавшуюся в ней традицию народного творчества и ее литературный контекст. Похабные частушки и сказки, срамные припевки скоморохов, лубочные картинки — все это было в русской культуре XVIII века. Если же говорить о европейской литературе, то с некоторыми скабрезными стихотворениями Баркова соотносятся новеллы из «Декамерона» Бокаччо: в саду девушка поймала «птичку» у своего возлюбленного; любовник под видом покупателя бочки заставил ее хозяина в бочку залесть, в то время как сам развлекался с его женой. В стихотворении Баркова «Попадья и три ее хахаля» один из хахалей уверяет попа, что у него стекло в окне создает впечатление, что поп грешит с женой. Простодушный поп идет на улицу смотреть в окно, а там в самом деле хахаль совершает с попадьей то самое:
Большое влияние на Баркова оказала французская эротическая поэзия. В XVIII веке эротические стихи писали Ж.-Б. Руссо, Ж.-Б.-Ж. Виллар де Грекур, А. Пирон. Перу последнего принадлежала непристойная «Ода Приапу». Она получила необыкновенную известность и принесла ее сочинителю скандальную славу. Сохранился любопытный анекдот. Когда Пирона избирали во Французскую Академию и зачитывали список его сочинений, старый писатель Фонтенель, глуховатый на ухо, спросил у другого академика, о ком идет речь. «Тот взял лист бумаги, на котором написал: „Говорят о Пироне. Мы соглашаемся с тем, что он заслужил кресло (то есть кресло академика. — Н. М.); но он написал ‘Оду’, которую вы знаете“ — „Ах! Да, — ответил Фонтенель. — Если он ее написал, его следует побранить; но если он ее не написал, его не следует принимать“»>[211].
Французские академики, видимо, вполне оценившие остроумие «Оды Приапу», в которой воспевался бог плодородия и сексуальной мощи Приап и пародировалась реальная история и мифология Древнего мира (герои и боги были представлены в момент соития, а весь мир — огромным борделем), единогласно проголосовали за автора этого сочинения. Правда, Людовик XV избрание Пирона в Академию не утвердил (впрочем, он сделал это по настоянию духовенства).
Барков вслед за Пироном написал «Оду Приапу». Это не столько перевод французской оды, сколько вольное ее переложение — также непристойное, но с другим сюжетом. Барков рассказывает такую душераздирающую историю: к Приапу является изможденный, обессиленный старик и повествует о том, как он с молодых лет без устали совокуплялся, а сойдя в царство мертвых, продолжил свои любовные подвиги с перевозчиком мертвых Хароном, с трехглавым псом Цербером, с владыкой царства мертвых Плутоном, его женой Прозерпиной и многими другими.
Старик «вдруг пришел в юность», бодро встрепенулся «и с честью» отправился в путь, не пропуская встречных и поперечных.
«Ода Приапу» все же скорее исключение, а не правило французской эротической поэзии. В большинстве случаев стихи французских авторов представляют не столько эротику в ее натуралистическом виде, сколько забавную игру с эротикой. Французский язык, в отличие от русского к XVIII веку достаточно разработанный, дает возможность поэтам в рискованных местах текста пользоваться эвфемизмами, то есть заместителями неприличных слов. Заметим, что в XIX веке в русском образованном обществе именно так и поступали. В этом отношении характерно письмо В. Л. Пушкина к П. А. Вяземскому от 27 марта 1819 года, в котором он рассказывает о курьезном случае, приключившимся с А. А. Шаховским:
Родной дядя и первый наставник в поэзии Александра Сергеевича Пушкина, «сосватавший» его «с музами», — вот место, которое в нашем сознании занимает герой этой книги. Но Василий Львович Пушкин (1766–1830) и сам был весьма примечательной личностью. Участник литературных битв, определивших будущее русской словесности в начале XIX столетия, автор первых поэтических манифестов «карамзинской» школы, староста знаменитого «Арзамаса», он получил широкую известность благодаря своей поэме «Опасный сосед» — едва ли не самому знаменитому литературному произведению «допушкинской» поры, которое по цензурным соображениям не имело шансов быть напечатанным, зато ходило в многочисленных списках и заучивалось наизусть.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.