«Бархатное подполье». Декаденты современной России - [2]

Out of sight,

Out of time,

Away from our lives.

Nightwish. “The Escapist”

Есть ли среди ваших друзей люди, которые могут проводить целые дни в молчаливых думах, подолгу смотреть на звезды или с головой окунаться в чтение, не обращая внимания на окружающих? Думаю, что каждый из нас время от времени встречает таких индивидов, а кто-то и сам таковым является. Это – эскаписты, очень тонкие и своеобразные натуры. Спасаясь от бессмысленности, скуки и жестокости внешнего мира, они способны уходить в собственный внутренний мир, нарисованный яркими красками воображения. Это явление встречает весьма неоднозначные оценки как обычных людей, так и психологов.

Феномен эскапизма (от англ. escape – выход, уход, исход) был известен еще с древних времен. Как только человечество поднялось на такой уровень развития, когда пребывание в рамках общины перестало быть непременным условием выживания, наиболее свободолюбивые и своенравные индивиды стали практиковать уединение и отшельничество. Гераклит в презрении к жителям Эфеса покинул город и жил в горах, кормясь травами. Диоген жил среди людей, однако всячески демонстрировал независимость от жизненных благ – ночевал в бочке, не имел ни гроша и, по легенде, даже отказался разговаривать с самим Александром Македонским.

Эскапизм, считавшийся в эпоху Античности нездоровым явлением (в Древней Греции слово «идиот» означало человека, не принимающего участия в общественной жизни), в Средние века превращается в одну из добродетелей, а монашеский образ жизни становится привилегированным и почитаемым. Наиболее ярко отшельничество и аскетизм проявились в образе жизни представителей гуситов, табаритов и адомитов в Богемии. Отсюда пошло название для эскапистов этой формации – богема.

Канонические формы эскапизма сформировались в Европе на рубеже XIX и XX веков. Этому способствовало повышение уровня жизни, распространение промышленности, а следом за ней – просвещения, книг, а также более нездоровых привычек – употребления разного рода психотропных веществ.

Впрочем, данное явление никогда не распространялось среди широких слоев населения, оставаясь привилегией знатных особ и деятелей искусства. Самым знаменитым эскапистом Европы XIX века был король Людвиг Баварский. Подданные недолюбливали своего монарха за расточительность и невнимательное отношение к государственным делам (король выделял огромные деньги из казны на строительство никому не нужных замков). Но главными странностями Людвига были крайне низкая общительность и фанатичная любовь к операм Вагнера: волшебный мир любимых произведений заменял королю жизнь в реальном мире. Так, на одной из карикатур его изображают в роли Лоэнгрина. Итог этой драмы таков: в 1886 году консилиум врачей признал невменяемым собственного монарха. В том же году король Людвиг, преданный и покинутый своими подданными, утонул в водах Штарнбергского озера при невыясненных обстоятельствах. Пожалуй, это был единственный случай, когда эскапизм стал медицинским основанием для лишения человека дееспособности.

Двумя годами ранее, в 1884-м, во Франции вышел знаменитый роман Жориса-Карла Гюисманса «Наоборот», впоследствии признанный манифестом европейского декаданса и эскапизма XIX века. Главный герой, аристократ дез Эссент, испытывающий отвращение к окружающему миру, живет один в загородном доме и предается утонченным и извращенным удовольствиям. Его пример демонстрирует, что при наличии достаточных финансовых средств человек может выстроить свой собственный мир, такой же реальный, как и внешний, только обособленный и меньший в размерах.

Упомянутое движение декадентов к началу XX века получило широкое распространение в Европе, а затем и в творческих кругах Санкт-Петербурга. В сущности, декаданс с его глубоким индивидуализмом, неприятием общепринятой иерархии ценностей, чувством безнадежности и обреченности стал ответом на развитие капитализма и рыночных отношений. Поэты-декаденты, чувствуя бездушие и цинизм современного им общества, предпочитали скрываться от него в мире собственных размышлений и грез. Безразличие декадентов к радостям жизни проистекает из готического искусства, а у романтиков они унаследовали знаменитый библейский символ, который для эскаписта приобретает скорее экзистенциальное, нежели религиозное, значение, – «башню из слоновой кости». Башня олицетворяет собой уход в мир творчества, чистый и свободный духовный путь. Именно такое употребление этого образа внедрил французский критик и поэт Шарль Огюстен Сент-Бев. В одном из стихотворений сборника «Августовские мысли» (Pensees d’Aout, 1837), сравнивая современных ему поэтов, Сент-Бев описывал творчество Альфреда де Виньи следующими словами: «А самый таинственный, Виньи, еще до полудня словно возвращался в башню из слоновой кости» (Et Vigny, plus secret, Comme en sa tour d’ivoire, avant midi rentrait).

Несомненно, в XX веке одной из наиболее ярких страниц в истории эскапизма явилось творчество профессора Джона Р. Р. Толкина. Мифология Средиземья, созданная великим писателем в произведениях «Сильмариллион», «Хоббит» и «Властелин Колец», стала основой целого жанра, который и по сей день пользуется невероятной популярностью, – фэнтези. Мир Средиземья оказался населен самыми различными расами, каждый уголок этой чудесной страны был чем-то похож на Землю, но превосходил все то, что мы привыкли видеть. Каждый народ обладал собственной уникальной культурой и языком, которые профессор придумывал самостоятельно, используя в качестве основы языки древности, такие как древне-норвежский или кельтский.