Баня в полночь - [84]
Методы предсказания и предопределения пола будущего ребенка рассмотрены в гл. 4.6.3.
5.3. Любовные заговоры. Это одна из наиболее распространенных категорий заговоров[132]. Многие сохранившиеся древневосточные и античные образцы мало отличаются от эротических заговоров, известных в России нового времени. Приговоры и присушки были распространены во всех слоях русского общества. К ним прибегали и женщины и мужчины, чтобы привлечь любовника (любовницу), склонить кого-либо к сексуальной связи, увеличить или вернуть супружескую любовь. Как правило (хотя были и многочисленные исключения), к заговорам и обрядам, направленным на поиск и привлечение брачного партнера, прибегали женщины, мужчины же были более озабочены удовлетворением своих немедленных желаний. Об изготовлении приворотного зелья (приворота, приворотного средства, любжи) священники должны были спрашивать исповедующихся[133]. Это неудивительно, поскольку многие любовные заговоры были адресованы Сатане (в одном из заговоров — Сатанаилу Сатанаиловичу)[134]. Любовная магия была предметом озабоченности и Восточной, и Западной церквей. Западноевропейская практика XIII века сопоставима с русской. Например, в «Беседах о чудесах» Цезариуса Гейстербахского есть рассказ о судьбе благочестивой женщины, которая, однако, страдает в чистилище из-за своего тайного греха — она пыталась с помощью магии обеспечить любовь мужа[135].
Обычно любовные заговоры требуют троекратного повторения, часто на заре, контакта с предметами одежды и, что наиболее характерно, употребления наделявшейся магическими свойствами еды или питья, например, как говорилось выше, содержавшей менструальную кровь. Очень распространена символика огня, дыма, ветра.
Древнейший известный мне русский любовный заговор содержит новгородская берестяная грамота второй половины XIV века: «…так ся разгори сердце твое и душа твое и душя твоя до мене и до тела моего и до виду до моего»[136]. Однако до середины XVII века (с этого времени материалы судебных дел могут служить источником по любовной магии) письменные известия по этой теме редки. В 1635 году одна из царицыных прислужниц обронила платок, в котором был корешок. При допросе она призналась, что это талисман, {266} чтобы приворожить мужа: его следовало положить на зеркало и смотреться в него. Женщину пытали и сослали[137]. Н.И. Костомаров упоминает эту практику (причем называет корень обратим) и приводит заговор: «Как смотрюсь в зеркало, да не насмотрюсь, так бы такой-то на меня не насмотрелся»[138]. Тремя годами позднее придворная швея обвинялась в том, что кидала песок и золу на след царицы; под пыткой она призналась также в применении наговоренных соли и мыла для того, чтобы муж ее любил[139]. По другому судному делу того же времени, несколько человек было сослано в Сибирь за занятия любовной магией. Одна женщина под пыткой призналась, что советовала женщинам давать мужьям соль и мыло со словами: «Сколь скоро мыло с лица смоется, столько бы скоро муж жену полюбил»; «как тое соль люди в естве любят, так бы муж жену любил»[140].
В деле о государственном преступлении (т.н. Слово и дело — см. гл. 16, с. 614), разбиравшемся духовным судом в 1727 году, некий Роман Краснопольский признал, что он, желая склонить к сожительству женщин помимо своей жены, переписал заговор со слов крестьянина Моисея Чурина. Заговор надо было наговаривать на соль, сыпать соль в квас и иную еду и давать женщинам и девицам[141]. Он поклялся, что никогда не использовал этот заговор, не говорил о нем и никому не давал переписывать (в подобных делах это всегда считалось смягчающим обстоятельством). Обыск у крестьянина обнаружил травы, список апокрифа «Сон Богородицы», заговор на подход к властям или судье, заговор для раздора между мужем и женой и месечник с указанием благоприятных и неблагоприятных дней для путешествия[142].
Для любовной магии характерно поедание заговоренных предметов. Например, если девушка съест пряник, над которым произнесен заговор, она полюбит заговорившего. В более сложном варианте парень должен был поймать и зарезать голубя, на голубином жире замесить тесто, испечь калач и угостить девушку, приговаривая: «Как живут между собою голубки, так же бы любила меня раба Божия (имярек)»[143]. Аналогичным образом женщины привораживали мужчин, наговаривая на еду, питье, одежду или след[144]. Того же эффекта можно добиться, нашептав над предметами, связанными с адресатом заговора. В деле 1770 года крестьянин обвинялся в колдовстве: чтобы добиться любви вдовы, он должен был написать некие слова и нашептать их в бутылку вина, которую она выпьет[145]. Возможно, нашептывание связано с участием в магии ветра: иногда {267} чары должны навеять три брата-ветра[146], иногда семь ветров[147], а в заговорах-отсушках — вихорь (в русских народных верованиях — демоническая враждебная сила)[148]. Другой мотив любовных заговоров — огонь: «В печи огонь горит, палит и пышет и тлит дрова; так бы тлело, горело сердце у рабы Божией (имярек) по рабе Божием (имярек)»
