Банька по-белому. Взрослые вопросы о лихих 1990 - [78]

По словам Александра Коржакова, бывшего главы Службы безопасности президента, людей планировалось перебросить в Москву по видом гражданских. Помощник Рохлина Петр Хомяков рассказывал о том, как реагировали руководители среднего звена, к которым обращались за помощью: начальник железнодорожного депо обещал прицепить к пассажирскому поезду вагоны для перевозки личного состава, директор одного из заводов оплатил и прислал два рефрижератора с едой, администраторы небольших городов помогали с автобусами. Только смерть Рохлина разрушила эти планы.

Генерал был настолько незаменим? В данном случае да. Его дочь Елена рассказывала в интервью об атмосфере после убийства отца: «От нас разбежались все как тараканы! Почему? Страх! Каждый раз одна и та же история у нас в патриотической среде. «Не забудем! Не простим!» — ровно только на кладбище. А дальше все разбегаются в стороны, потому что опасно и удобнее занять такую позицию: «А может, и правда жена убила?».

Суд внес ясность в обстоятельства убийства? В ноябре 2000 г. Наро — Фоминский городской суд признал Тамару Рохлину виновной в умышленном убийстве своего мужа и дал 8 лет. В 2005 г. Рохлина пожаловалась в ЕСПЧ на многочисленные нарушения в ходе следствия и судебного процесса, получила компенсацию 8 тыс. евро. После нового рассмотрения дела в 2005 г. Наро — Фоминский горсуд вторично признал Рохлину виновной в убийстве мужа и приговорил к четырем годам лишения свободы условно.

А был ли путч? Самое мощное, но косвенное подтверждение — спешное расформирование 8–го волгоградского корпуса сразу после убийства Рохлина. Офицеров раскидали по всей стране или уволили в запас.

Дефолт

Что случилось? 17 августа 1998 г. глава правительства Сергей Кириенко объявил о введении «комплекса мер, направленных на нормализацию финансовой и бюджетной политики». По факту это означало, что правительство приостанавливает выплаты по своим облигациям и перестает поддерживать курс рубля, в тот момент составлявший чуть более 6 рублей за доллар. К 9 сентября соотношение было уже 20,8 к 1, а в обменниках и вовсе требовали 25 рублей за доллар. Хотя 14 августа, за три дня до дефолта, президент Ельцин заявил, что девальвации не будет, «твердо и четко».

Уже 17 августа банки перестали выдавать наличные со счетов, а на улицах выстроились очереди вкладчиков. Центробанк объяснил, что «проблема российской банковской системы состоит в том, что у большинства банков, особенно крупных, обязательства выражены в валюте, а активы — в рублях». На многих предприятиях начались увольнения без выплаты расчета: бизнес понимал, что так сейчас поступают слишком многие, чтобы всех могли наказать.

Дефолт подкрался настолько незаметно? Нет, ситуация «читалась» за несколько месяцев до обвала. Российский бюджет мучился нехваткой средств: мировые цены на нефть редко превышали 25 долларов за баррель, а к июню 1998 г. «бочка» стоила всего 10,77 доллара (сказался «азиатский кризис» 1997 г.). Собираемость налогов в России невысока, поскольку оппозиционная Госдума, где большинство составляли коммунисты, блокировала инициативы по налогам. В начале десятилетия проблему решили бы эмиссией ничем не обеспеченных денег — инфляция тут выглядела меньшим из зол. Но закон 1994 г. эту меру запретил.

Правительству оставалось размещать на рынке государственные краткосрочные облигации (ГКО). К 1998 г. обязательства России перед иностранными держателями ГКО превысили 36 млрд долларов, а ежегодные выплаты в их пользу — 10 миллиардов. Резервы Центробанка оценивались в 24 миллиарда. По сути, государство создало финансовую пирамиду: доходы от размещения новых ГКО шли на погашение долгов по старым.

Поскольку обязательства по ГКО номинировались в рублях, правительству оказалось выгодным падение национальной валюты: с той же нефти казна получала в виде налогов почти в 4 раза больше! Другой стороной вопроса было разорение тысяч предприятий, банки закрывались десятками. По расчетам Московского коммерческого банка, потери российской экономики от дефолта 1998 г. составили 96 млрд долларов, из которых 45 млрд пришлось на банки, 33 млрд — на частный сектор, а 19 млрд — на граждан.

Беднейшим россиянам пришлось голодать? Статистика отразила разве что небольшой скачок смертности от инфарктов и инсультов. В сентябре цены на потребительские товары выросли на 38,4 %, а на импортные сигареты — в разы. По воспоминаниям современников, население восприняло гиперинфляцию куда спокойнее, чем потрясения 1991–1992 годов. Почти никто не угрожал властям революцией, требуя вернуть свои вклады. Были очереди у банков и в магазины: народ сметал продукты длительного хранения, пытаясь обогнать рост цен. Многие состоятельные граждане просто улетали в теплые страны, пока не кончится «этот бардак»: мол, мне нервы дороже. Зато мигом опустели рестораны, клубы, даже автомобилей на улицах стало меньше: люди экономили на бензине. В провинциальных магазинах и столовых стали нормой толстенные тетрадки с «безналичными» долгами постоянных покупателей. Граждане не забыли навыки выживания в условиях советского дефицита и легко отказались от «буржуазных» привычек, не успевших стать образом жизни.