Банк. Том 2 - [121]

В доме на было ни одной книжки и бумажки, да и мебель местами была изрядно разломанной от взрыва.

— Ну что, пытаемся открыть?

— Нет. Покажи-ка мне суперкомпьютер, который ты сделал.

— Да там и смотреть нечего. Они туда газовый баллон затащили, все разнесло.

— Пожалуйста…

— Ну пойдем. Только фонарь возьму…

В бывшей бильярдной был полнейший разгром — покореженные стойки, разлетевшиеся полки… Но тут еще острее, чем с самим домом, чувствовалось мрачное разгромленное величие… Было видно, что нечто технически совершенное, тщательно продуманное и с любовью сделанное было варварски, но быстро и эффективно уничтожено…

— Мда… Сразу видно, что ты старался…

— Откуда? Тут же разворочено все…

— Эх, Сережа… Женщину в этом плане не обмануть! Вот тут видно… и тут… Маша безошибочно указывала на чудом сохранившиеся островки чего-то целого — аккуратно стянутые провода, ровно приделанные удлинители, продуманные крепления, через которые все кабели протягивались…

— Эх, Машенька… Женщины внутри дома действительно видят все, даже под фонарем…

— Что-то ты, Сереж, погрустнел… Жалко тебе разоренного?

— Он был в третей сотне по производительности в мире. Не зарегистрированный, правда…

— Ничего себе!!!

— А ты думала… Семен Васильевич мне сразу сказал, что ему надо в мировом ТОР-500…

— И ты согласился!?? На первом курсе???

— Согласился. Мало того, если бы отмотать все назад, согласился бы и вновь. Мы бы с тобой не встретились…

— А все-таки… ты же тогда не знал, что мы встретимся — сказала Маша после долгого поцелуя.

— Я бы в любом случае ухватился за любое такое дело — шатался по жизни, как безбилетник какой-то… Или грудь в крестах, или…

— Да, я вот тоже думала — взять аттестат и куда глаза глядят даже до выпускного. Все лучше, чем с папашей…

— Ладно тебе о грустном…

— Надо помнить о грустном, но жить дальше… Кстати, мы сейчас должны завершить грустные дела, чтобы никаких подозрений при сносе не возникло… Пойдем наверх.

Наверху стеллаж у входа в схорон покосился, но устоял. Видимо, был укреплен дополнительно… Особо не надеясь на то, что все откроется, Серега сунул какую-то деревяшку под фотоэлемент, а Маша приложила брелок к выключателю.

— Гляди-ка!

— Действительно… Но скрипит сильно.

Сильно — это было еще слабо сказано… Метров за 200 скрип точно был слышен. Наверно, так скрипели несмазанные петли в старых, редко открываемых воротах замков… И открывался схорон медленнее и печальнее, как будто предчувствуя то, что с ним сделают… Старые советские микросхемы со звездочками пережили взрыв за толстым слоем бетона, а танковые аккумуляторы не разрядились полностью, благо, очень много цепей было автоматически отрублено за недоступностью.

— Эх, вытащить бы все оттуда. Там же столько всякого…

— Маша, и речи быть не может! Я понимаю, ты женщина хозяйственная, но так рисковать! Закроется еще, чего доброго! А в следующий раз ведь может не открыться…

— Это верно…

— Тебе бы вообще сейчас отойти метров на сто…

— Нетушки! Если ты взорвешься, мне точно не жить. Ошибешься — взлетим на воздух вместе… Да и все будет нормально, ты ж у меня сообразительный…

Серега, не мешкая, начал спускать в схорон по доскам самодельную взрывчатку. Полезные они, азотные удобрения, а уж если применить к ним некие знания из Интернета… Последний мешок он положил аккуратно, посматривая на дверь, чтобы отпрыгнуть в случае чего. Пристроив мешок, Сергей воткнул в него простецкое устройство, управляемое обычным старым советским будильником…

— Ну вот, через полчаса будет фейерверк… Дай-ка мне брелок

— Держи…

Сергей осторожно, стоя точно у торца двери, приложил брелок к внутренней контрольной точке и живо отпрыгнул наружу. Дверь со скрипом начала медленно закрываться.

— А вот теперь сматываемся…

Через мучительно протянувшиеся полчаса раздался приглушенный взрыв…

— Ну вот, теперь никто сильно не станет разбираться, что каким взрывом разнесло… А найдись при сломе целый схорон — подозрений не миновать…

— Это верно, Сережа… Что-то ты грустный…

— Семена Васильевича жалко… Да и как оборвалось чего-то, последняя связь с ним…

— Просто мы окончательно перевернули эту страницу в своей жизни. Надо вспоминать о ней, и с благодарностью вспоминать… Но при этом жить дальше!

— Пока мы живы — будем жить!

— Именно! Пойдем-ка лучше домой…

Через много лет

Онода-сенсей дожил до девяноста с небольшим. В последние несколько лет он отошел от дел, однако, до этого работал еще около двух десятков лет. Он ликвидировал все последствия устроенной им же проблемы, отомстил своему конкуренту, даже выйдя на пенсию, и не раз с благодарностью вспоминал русских, которые помогли ему в этом.

У Василия и Лены в Благовещенске все сложилось очень удачно. Они купили себе квартиру в новом доме. А находился этот дом всего метров за триста от того, в подвале которого супруги делали кое-что интересное с АТС… Телевизор, с которого все началось, переехал в новую квартиру. Само собой, теперь никакого желания треснуть по нему у Васьки не возникало. А когда началась чехарда со стандартами цифрового телевидения и он перестал показывать, Василий аккуратно разобрал морально устаревшее устройство и вставил в получившуюся рамку увеличенную свадебную фотографию. Он сделал это потому, что вещам, которые определили твой жизненный путь, всегда надо стараться отдавать должное, так же, как и людям…