Банк. Том 1 - [53]

По прошествии нескольких часов Онода читал письмо из России с большим недовольством. Срок 1–2 месяца казался большим, при этом он совершенно забывал о своей былой готовности к тому, что его хитрые условные сигналы в Интернете вообще не будут найдены. Однако, хорошо все обдумав, Онода пришел к тому же выводу, что и Vasiliy необходимо подождать. Искать такие картриджи у местных — это точно привлечь внимание к своим затеям, которые не стоит афишировать, хорошо еще у парня Китай под боком, а то ведь пришлось бы ему туда издалека мотаться. Что-ж, торопиться ему на пенсии некуда, и Онода отправил в Россию простое электронное письмо без указания о фотографии с просьбой написать ему, если появится что-то новое. Оставалось только ждать…

Глава 14

Хотя председатель правления Элдет-Банка и планировал внести смятение в делах конкурента, подсунув тому документ по реорганизации, ему были не чужды и более простые задумки того, как напакостить «козлу». Прочитав с утра и спросонья что-то о новом компьютерном вирусе, который заваливает сети передачи данных, он, вначале чисто теоретически, подумал о том, что неплохо было бы занести этот вирус к конкуренту и отрубить весь банк «сукинсына» минут на 10–15, но только так, чтобы этого никто не узнал. После раскрытия дело, хотя 90-е и минули, могло с ненулевой вероятностью даже закончиться разбором ситуации «по понятиям», а этого ему совсем не хотелось. С другой стороны… удовольствие можно получить большое, а риска практически никакого. Кто же заподозрит в этом деле вице-президента по региональному развитию, которого он внедрял к конкуренту около десяти лет? Многолетнее терпение и осторожность, проявленные им в проведении этой, не известной никому, операции были совершенно не свойственны предправления и одновременно хозяину Элдета, но на этом и строился расчет. Людей под внедрение, которых придется нанимать и с которыми надо контактировать, председатель отмел сразу, соответственно профессиональные «агенты 007» со стороны не годились никак. Перекупать кого-то — опасно и не надежно, и денег уйдет до черта, и личный контакт нужен, да и доверия к перекупленным нет никакого — за большие деньги перепродадутся обратно с потрохами. Внедренный в Ультрим вице-президент был его дальним родственником — троюродным братом мужа его младшей сестры. Виделся председатель с ним всего лишь два раза, первый раз около десяти лет назад и достаточно долго для обсуждения задумки. Дело было на отдыхе в Турции, где они даже жили в разных, хотя и соседних отелях. Второй раз виделись они мельком на каком-то из публичных сборищ, организованных крупной международной компанией, забытой уже, какой именно. При воспоминании об этом председателя передернуло. По исходной задумке, они никогда не должны лично встречаться и даже видеться, чтобы не вызывать никаких подозрений. На всякий случай они разошлись на том треклятом мероприятии по разным углам, но мало ли что. С другой стороны, я и лицо-то его начал забывать, хотя… какое мне дело до его физиономии! Это, черт возьми, жизнь, а не фильм про Штирлица, с показанным там пятиминутным «свиданием» разведчика с не виденной тем лет десять женой, и «свиделись» они там на расстоянии никак не менее метров семи-восьми. Ладно, там-то оно понятно, почему друг друга рассматривали, а ему на этого кренделя чего пялиться? Пусть знай делает, что надо, мало ли я в него денег вложил! По задумке, внедряемому пришлось начинать с самых низов, постепенно пробиваясь наверх благодаря хорошим результатам и стремясь при случае попасть в Ультрим. План по внедрению удался во всех деталях, в основном благодаря интеллектуальной и денежной поддержке самого председателя. Хотя они ни раду не общались лично после Турции, но регулярно переписывались, благо, развившиеся со временем сервисы электронной почты это позволяли. Собственно, схема операции окончательно оформилась в голове с появлением шифрующей программы PGP — не шататься же председателю правления, прямо как в шпионских фильмах, по «явкам» и не передавать секретные сообщения через тайники! Обмен PGP-ключами состоялся в Турции, взаимодействие по переписке было налажено там же. Председатель писал письма, зашифрованные PGP, на созданный им на одном из публичных серверов электронной почты адрес, написание которого сильно напоминало англоязычную транскрипцию фамилии его любовницы. Факт шифрования подобной переписки никого особо не удивлял бы и, даже будучи раскрытым, не привлек бы внимания больше, чем необходимо — переписка с любовницей все-таки дело личное. Однако, даже после раскрытия самого факта отправки зашифрованных писем (чего ни разу не случалось), никто не бы не узнал о том, что раз в шесть часов другой публичный почтовый сервер забирает всю почту из ящика «любовницы» и, согласно написанным правилам, автоматически переправляет ее дальше. В цепи было еще два почтовых ящика, через которые отправленные зашифрованные письма доходили до адресата не более, чем за сутки. Деньги переводились через счета в Швейцарии, банкиры которой отличались молчаливостью. Потери на комиссиях по по переводу средств и снятию наличных с карты швейцарского банка в Москве были сочтены безусловно необходимыми для дела. Все публичные почтовые сервера находились не в России и председателя при обдумывании плана было взволновал вопрос о том, не начнут ли читать его письма «там»? Мало ли что они у себя про тайну переписки декларируют, могли для ЦРУ какую дыру в программе и оставить, да хихикать, читая всю почту подряд, а шуметь про стойкость PGP чисто для отвода глаз. Вопрос этот председателя сильно обеспокоил, но он нашел выход, кстати вспомнив мемуары какого-то партизана и упомянутый там способ, от которого у немецких дешифровщиков полностью сносило крышу. Хитрых шифровальных систем у партизан, понятное дело, не было, а те, что попроще, в принципе поддавались взлому педантичными немцами. Однако, расшифровывали их до тех пор, пока партизаны не стали писать свои сообщения с таким количеством грамматических ошибок, что они и сами порой с трудом понимали написанное. Когда в слове «еще», состоящем из трех букв, делают по пять ошибок, записывая его, как «истчо», у любого расшифровывающего, не являющегося носителем языка, ум за разум зайдет! Счетверенные буквы Н, отсутствие пробелов, апострофы в середине слов, двойные и тройные мягкие и твердые знаки один за другим, когда они были совершенно не нужны, да мало ли что еще можно напридумывать, была бы фантазия! Автоматический взлом точно даст сбой, а если и начнут орудовать вручную, его тоже вряд ли прочтут без привлечения не просто знающего русский язык, а русскоязычного с рождения человека. Оценив в итоге этот риск, как крайне малый, председателем началась долгая и кропотливая работа, которая должна была привести к разрушению конкурента изнутри и уже начала давать кое-какие результаты. Очевидная каждому не то, чтобы профессионалу, но даже и даже начинающему в разведке проблема с мимолетным желанием председателя была в том, что ставить такого агента под возможный удар ради минутной прихоти по устройству конкуренту «мелкой пакости», было мягко говоря, неразумным. Умом-то это председатель правления Элдет-Банка тоже понимал, но скопившееся за долгие годы нетерпение начало заглушать голос разума и под его напором он, глядя из кабинета на закатывающееся солнце, «чисто гипотетически» стал обдумывать то, как можно было бы обстряпать приятное дельце поаккуратнее…