Банк. Том 1 - [43]

Само собой, неловкие руководители проектов задерживались на своих местах ненадолго. Собственно, с формальной точки зрения, подобная должность отсутствовала в штатных расписаниях почти всех банков; мало того, бывало, что в документах формально значился один руководитель проекта, а фактически руководил им другой человек, как правило, более опытный. Однако, правда, что в платежной системе, что в карточном профессиональном сообществе все равно всплывала наружу и практически все знали, кто же руководил на самом деле. Порой фактические руководители проектов, обиженные подобным к себе отношением, уходили работать в представительства VISA и MasterCard, где их уже хорошо знали и они частенько вели те же самые проекты, но «с другой стороны». Вообще, с трудоустройством у таких людей проблем не возникало, были они формально при должности, или нет. Ростецкий так и перешел в Ультрим, проведя самый сложный и емкий проект платежной системы — начальную сертификацию банка, и не получив обещанную прибавку к зарплате Написав заявление, Алексей сказал, что и неделю не просидит без работы и совсем не ошибся — через день после получения трудовой книжки он уже работал на своем нынешнем месте… К тому, что он не всегда значился в документах платежных систем, Ростецкий относился с внешним юмором, но Николай достаточно хорошо знал его и понимал, что в душе ему обидно. Старостенко припомнил и тот проект, в котором он поучаствовал вместе с Ростецким прием платежей на банкоматах. Операция по проведению платежа достаточно заковыристая и многостадийная, там присутствует обмен данными не только с платежной системой но еще и с компанией, проводящей сами платежи. Помаялись мы тогда с новым интерфейсом на «Элекснет» — подумал Николай и был отвлечен от своих мыслей приветствием своего довольно старого знакомого. Он было машинально ответил «Привет» и хотел было пройти дальше, но заметил, что тот явно напрашивается на разговор и приостановился.

— Как дела?

— Да ничего, не жалуюсь — машинально ответил Старостенко. В своей должности Евгений Зубков тоже был недавно, и, как начальники отдела они общались раньше на равных.

— Неохота зайти на чашечку кофе, поболтать?

— Да я всегда пожалуйста — машинально ответил Николай

Сразу же после этого Старостенко мысленно обругал себя на чем свет стоит. Конечно, Евгений был чрезвычайно известен тем, что он умел в хитрых и не разглашаемых никому смешивать кофе разных сортов, получавшийся чрезвычайно вкусным. Машинальный ответ объяснялся именно этим — кому ж в понедельник утром неохота выпить чашечку отличного кофе? С другой стороны, Старостенко прикинул, что во внезапном и явно запланированной собеседником беседе могут всплыть различные проблемы и надо бы по возможности морально приготовиться к разговору, который может быть не простым. По дороге к кабинету своего визави Николай машинально болтал о семье и в то же время соображал на кой ляд он ему понадобился? И свел же нас банкомат, однако… Николай вспомнил, как он познакомился с собеседником, казавшимся ему сейчас даже подозрительным. Тогда Евгений вносил деньги на карту через приемный банкомат и они там застряли. Такое частенько случалось — если купюры для выдачи специально проверяются, сортируются и укладываются с выбраковкой некоторых банкнот, то в приемные банкоматы клиенты суют и мятые и стиранные бумажки. Наиболее «продвинутые товарищи» норовят совать пачки купюр с не вскрытой банковской упаковкой или соединенные скрепками, при попадании которых в механизм приемник банкнот частенько ломается, что вызывает всеобщее недовольство. Так или иначе, любая ситуация с застреванием денег требует составления и прохождения через нужные инстанции акта разбора нештатной ситуации. В то время Старостенко оказался как раз в очереди за пострадавшим и помог коллеге, протолкнув для того оформление акта разбора побыстрее. Теперь он почти жалел об этом. Как это там в мультфильме «Хорошими делами прославиться нельзя…» Чего же ему от меня надо? Интриганом Евгений не слыл, скорее наоборот. Как он там шутил, подвыпив на дне рождения банка — весь интриганский пыл на биржу уходит, для офиса не остается ничего. Слухов о подсиживаниях и прочих пакостях, про его собеседника тоже не ходило. Скорее наоборот, пару-тройку лет назад благодарный Зубков посоветовал Старостенко подкупить акций Газпрома, подорожавших с тех пор в два с чем-то раза. Его нынешний начальник поднялся в директора и Евгений занял освободившееся место «естественным путем». По дороге Николай обдумывал ситуацию так и сяк, но ни к чему не пришел. Что-то последнее время я совсем не понимаю мотивов людских поступков — что председателя, внезапно поднявшего меня наверх, что этого кренделя… — с грустью подумал Старостенко, подходя к чужому кабинету в не самом лучшем настроении. Надеюсь, что он, чем черт не шутит, действительно пригласил меня на чашечку кофе поболтать — подумал Николай, хотя и понимал всю призрачность таких надежд.

Тем временем в Японии уже был вечер, но Киоши Онода, унявший головную боль таблеткой, терпеливо переносил из памяти в файл все данные об опознании рублей. Знай он то интервью про сложности исполнения рублей, о котором думал сегодня утром Vasily, он бы охотно согласился с ним. Сам Онода сразу опустил бы руки, если бы ему надо было бы подделать купюру так, чтобы ее не распознал ни один детектор и кассир. Однако задача Киоши упрощалась ввиду того, что ему нужно как следует описать именно те признаки, по которым определяет подлинность приемник банкнот его же бывшей компании, а это было намного легче. Онода нарисовал по четыре прямоугольника для каждого номинала купюр и теперь терпеливо наносил на «лицевую» и «оборотную» стороны банкноты точки присутствия ультрафиолета и намагниченности с точными отступами. Странная штука — память — подумал он. Стоит только сказать себе, что документ важный да взглянуть на него повнимательнее и он откладывается в моей памяти так, что можно вспомнить и через двадцать лет. Рисовал он очень аккуратно, так как не хотел провалить всю свою затею по причине собственной неряшливости. Но аккуратность означала медлительность, а медлительность означала то, что Василий Соловьев получит рисуемые Онодой данные только через один-два дня.