Банк - [12]

Дверь резко распахнулась, так что затрещали петли, и в комнату вошел Самая Холодная Рыба в Пруду. Это не мы придумали ему прозвище: никто из нас попросту не осмелился бы. Авторство клички принадлежит давно уволенному репортеру из «Уолл-стрит джорнэл» и восходит к ее ежегодному списку «Кто есть кто в банковской индустрии».

Разве возможно дать адекватное описание этого финансового божества, способного заставить нервничать храбрейших из нас? Ладно, сначала факты. Он глава Банка. Не просто руководитель — он и есть Банк. Основал его, когда самому не было и тридцати. Его называли вторым Макиавелли и восходящей звездой фонда комплексного рискового инвестирования, а он увел у хозяев большинство клиентов и открыл собственную лавочку. Физически Рыба вовсе не так внушителен — скорее маленького роста, примерно пять футов и шесть или семь дюймов, черный от загара после недельного отпуска на Палм-Бич. Президент до сих пор бегает марафоны, хотя ему скоро стукнет шестьдесят; в нем ощущается такой запас прочности, что невольно кажется — в случае ядерного взрыва или атаки террористов единственными оставшимися в живых тварями будут тараканы и наш Рыба.

Опустившись в кресло во главе стола, глава Банка оглядел комнату пронзительными глазами, в которых отражались миллиарды вычислений в секунду, производимые колоссальной мощности серым веществом. Сикофант тихо всхлипнул, без сомнения, разрываясь между желанием бежать куда глаза глядят и инстинктивным порывом пасть ниц к Рыбьим мокасинам от Гуччи. Рыба коротко кивнул куда-то в направлении Снежной Королевы, и ледяную деву пробила видимая дрожь: она вскочила с места и кинулась искать по шкафам охлажденную бутылку воды перье. Даже Клиент, игрок одного с ним калибра, полновластный хозяин своей собственности, издал нервный смешок, когда Рыба очень ровно положил на стол черный атташе-кейс. Лишь Блудный Сын остался равнодушен к появлению президента Банка и листал буклет, подавляя зевоту.

Нудный Инженер, не добубнивший технико-экономический анализ, явно струхнул и стоял посреди комнаты, готовый обделаться от страха.

— Сядьте, — распорядился Самая Холодная Рыба в Пруду.

Нудный Инженер вернулся на место с видом огромного облегчения. Рыба открыл «дипломат», достал линованный блокнот и золотую чернильную ручку и аккуратно положил все это добро рядом с бутылкой охлажденной перье.

— А теперь, — обратился он к Клиенту, — поступим правильно. Следующие шестьдесят минут вы будете меня убеждать, что сделка действительно является для Банка приемлемым обязательством. Если к концу презентации я сочту, что проект отдает гнильцой, пойдете демонстрировать свои прелести в другое место.

Заявления подобного рода — неслыханное дело в нашей индустрии. Банковское дело зиждется на лести и подхалимстве (мало напоминая при этом клинического подхалима Сикофанта). Когда в воздухе пахнет выгодной сделкой, в ход идут кортсайдовские[19] билеты на баскетбол, бифштексы с кровью в «Смит энд Воленски» и шампанское «Моэт», стекающее, пузырясь, по роскошным телам стриптизерш из стран Восточной Европы. В этот раз, если все пройдет гладко, Банк положит в карман двадцать миллионов долларов за консультацию по одной-единственной сделке. Клиент, пользуясь юридической терминологией, имеет все до единого права быть вне себя. Потерять голову от бешенства. Требовать, чтобы мы вылизали ему пальцы ног и до блеска начистили обувь, одновременно осыпая трюфелями.

Тем не менее Клиент положил ладони на стол и виновато уставился на свой отличный маникюр, робким кивком выразив согласие. Власть Самой Холодной Рыбы в Пруду просто ошеломляет.

— Ну что ж… М-м-м… Давайте начнем, — сказал он, роясь в бумагах.

И пустился по новой пересказывать ту же самую нудную речь, которой сорок пять минут назад открылось заседание. С непоправимо испорченным присутствием Рыбы эректоблоком я официально вступил в фазу гребаные-небеса-из-меня-вот-вот-реально-польется. Пятнадцать минут до последней черты. С этого момента перспектива обоссаться превратилась в высеченное на мраморе неизбежное предначертание, узелок на золотой пряже седых парок. Раньше оставалась слабая надежда, что я все-таки наберусь смелости слинять по стеночке из зала, прежде чем случится катастрофа. Теперь, когда Рыба скрупулезно пишет что-то в своем блокноте, невозможно ускользнуть незаметно.

Я ухватился за последнюю соломинку — свой «Блэкберри».

От: Меня@theBank.com

Кому: Пессимисту@theBank.com

Приятель, ты должен мне помочь. Сижу в 121 с Рыбой, Клиентом и Ко. Вот-вот обоссусь. Не метафора, серьезно на 100 процентов. Не нужно видеть в этом повод для насмешек. Постучи в дверь и вызови меня в коридор по какому-нибудь срочному делу.

Через две минуты «Блэкберри» завибрировал.

От: Пессимиста@theBank.com

Кому: Мне@theBank.com

Ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха ха

И еще раз «ха» — для пущей выразительности.