Бангкокская татуировка - [2]

Водитель закинул руку полковника себе на шею и, сделав ко мне шаг, процедил:

— Будь он неладен, этот субботний вечер, — и при этом сверкнул глазами так, словно во всем виноват был я. (В Восьмом районе по субботам стараются не приступать к расследованиям даже серьезных преступлений.) Буддийская стезя сходна с христианской в том, что временами невесть откуда на наши плечи валится чужая карма.

— Ясное дело. — Я посторонился. Полковник на модный манер, хотя и кривовато, поднял очки на лоб и туманным взглядом покосился на меня.

По периметру дальней стены клуба были устроены отдельные кабинеты с мягкими скамьями. Водитель сгрузил полковника на одну из них, я принес из холодильника бутылку минеральной воды, и Викорн выпил ее в несколько глотков. Я с облегчением заметил, как его честные немигающие глаза засветились хитростью грызуна, и пересказал все сначала, а мать при этом вставляла меркантильные замечания («За месяц Чанья принесла нам больше, чем все остальные девушки, вместе взятые» и т. п.). Судя по всему, в голове полковника уже сложился план, как максимально расширить пространство для маневра, чтобы вернее выйти сухим из воды.

Через десять минут полковник, почти полностью протрезвев, приказал шоферу исчезнуть вместе с лимузином (ему вовсе не хотелось, чтобы стало известно, где он находится) и посмотрел на меня;

— Пошли наверх снимать с нее показания. Захвати штемпельную подушку и бумагу.

Я взял штемпельную подушку, которую мы использовали, если требовалось поставить нашу печать («Клуб пожилых мужчин. Несгибаемые члены»), и вынул из факса несколько листов бумаги. Факс Нонг установила ради тех немногочисленных зарубежных клиентов, которые еще не успели обзавестись электронной почтой. Мы хотели выбрать в качестве доменного имени[7] с расширением «org» или «com»,[8] что-нибудь вроде «сутенер», «старик» или «шлюха», но оказалось, что их разобрали на самой заре обустройства киберпространства. Заметив на стуле одежду Чаньи, он вопросительно поднял на меня глаза.

— Версаче.

— Настоящий или подделка?

Я осторожно взял пропитанное кровью платье и прикинул на вес.

— Трудно сказать.

Викорн усмехнулся в духе Мегрэ, словно давал понять, будто обнаружил недоступную моему пониманию зацепку, и мы продолжили восхождение по лестнице. Бюстгальтер миновали молча. Перед дверью в комнату я подобрал с пола трусики; почти невесомые, без следов крови и настолько миниатюрные, что никак не тянули на название нижнего белья — спереди лишь прикрывали интимное место, а сзади казались не шире шнурка от ботинок. Я повесил их до времени на электрический провод. Чанья поднялась наверх уже явно не в себе, дверь не заперла, и когда мы вошли, одарила нас радостной улыбкой, прежде чем вернуться на небеса к Будде.

Лежала на кровати совершенно голая, прижав ладони к бокам, полные груди смотрели в потолок, у левого соска голубело крохотное изображение выпрыгивающего из воды дельфина. Черные длинные блестящие волосы казались мазком кисти на белой подушке. Девушка выбрила лобок, оставив лишь тончайшую канву у клитора, видимо, для того, чтобы помочь не совсем трезвому, неуклюжему фарангу не сбиться с пути. Рядом валялась классическая бамбуковая опиумная трубка — примерно трех футов длиной с чашкой на расстоянии фута от нижнего конца. Полковник потянул носом и улыбнулся: как и в случае с моей матерью, аромат сгоревшего наркотика навеял ему приятные воспоминания, хотя и совершенно иного свойства. В золотые годы полетов бомбардировщиков Б-52 он перепродавал это зелье в Лаос.

Комната была настолько крохотной, что, когда я принес стулья и поставил по сторонам кровати, едва вместила нас троих. Распростертая на простынях богиня любви начала похрапывать, а Викорн принялся диктовать показания, якобы данные девушкой;

— «Фаранг начал пить еще до того, как заявился в наш клуб. Пригласил меня за столик и предложил угоститься спиртным. Я согласилась на кока-колу, а он тем временем прикончил — постойте, сколько же именно? — ну да, почти целую бутылку виски „Меконг“. Похоже, парень оказался восприимчив к алкоголю — ничего не понимал и плохо воспринимал окружающее. Заплатив за то, что я составила ему компанию в баре, то есть пеню, клиент позвал меня в гостиницу. Любитель виски оказался слишком пьян, однако папасан Сончай Джитпличип попросил об одолжении: он хотел, чтобы я пошла с фарангом, поскольку тот был слишком крупным и мускулистым и в случае моего отказа мог наделать неприятностей».

— Премного благодарен, — вставил я.

— «Я решила, что этот человек с заскоками. Меня поразило, как оскорбительно он отзывался о женщинах, особенно об американках, — называл не иначе, как стервами. Думаю, у него когда-то не сложились отношения с одной из них, и он ожесточился против всех женщин вообще. Хотя сказал, что азиатки ему нравятся больше — они мягче и добрее белых и более женственны. Уже в гостинице я поняла, что он слишком пьян для секса, и попросила разрешения вернуться в клуб. Даже хотела отдать обратно плату за бар, но фаранг рассердился, заявил, будто способен трахаться всю ночь, и втолкнул меня в номер. Затем приказал раздеться, и я не стала спорить, потому что испугалась — заметила у него оружие, большой нож». Мы нашли оружие преступления?