Бамбуковая крепость - [16]

Глядя на то, как Шао отлавливает аппетитных карпов, каким могли позавидовать и мои земляки-астраханцы, я вспомнил поездку в селение Майтяу, что находится в горной долине километрах в ста пятидесяти к западу от Ханоя. Оно населено людьми народности тхай. Мы сидели на решетчатом, отполированном до блеска бамбуковом полу свайного дома за горшком сладковатого и слабого спиртного напитка «кан», потягивая его через длинную бамбуковую «соломинку», и вели неспешный разговор с хозяином. Я заметил странный орнамент, едва проступавший на стенах в сумрачном мерцании домашнего очага. Сначала решил, что это коллекция тропических бабочек. Но составные детали рисунка оказались рыбьими хвостами, прикрепленными к стене.

Это в деревне считается признаком благосостояния семьи. Чем больше хвостов приклеено к стене, тем более счастливыми были минувшие годы для обитателей дома. Вид на пруд открывался прямо из незастекленного проема, служившего окном. Рыбу ловили, не выходя из дома, и у жителей деревни разведение карпов было чуть ли не культом. 60 процентов семей в Майтяу имеют такие пруды. Примерно столько же рыбоводческих дворов и в Нгуенса. Правда, здесь к делу подходят буднично и практически. Хвосты от съеденных рыб на стены не клеют. Но доход с «голубой нивы» имеют немалый.

И еще я вспомнил одну пресс-конференцию в ханойском выставочном центре Зянгво. Перед открытием экспозиции о развитии рыбного хозяйства в СССР выступал представитель Минрыбхоза, прибывший специально по этому случаю из Москвы.

Вопрос журналиста из столичной газеты «Ханрй мби» был переведен добросовестно и предельно точно. Но спрашивающий и отвечающий явно не поняли друг друга: «Расскажите о постановке рыбного хозяйства в Москве». Последовали цифры о системе магазинов «Океан», о том, как хранится рыбная продукция, поставляемая к столу москвичей. Но журналиста интересовало вовсе не то. Во Вьетнаме рыба совсем не хранится, и се почти никуда не возят. Желая написать о снабжении Москвы рыбой, спрашивающий хотел услышать, сколько, например, дают Москва-река и подмосковные озера, есть ли при промышленных предприятиях свои пруды. Его логика становится понятной после того, как вы узнаете, что в черте вьетнамской столицы и административного района Ханоя ежегодно добывается более двух тысяч тонн рыбы, что «рыбный цех» Тхайнгуенского металлургического комбината дает на обеды рабочим свыше ста тонн карпов в год.

Так и в Нгуенса. Если Нгуен Ню Шао и задумает в «черный день» продать рыбу из своего пруда, то только на соседнем рынке, клиентура которого собирается самое дальнее из двух-трех соседних общин. В основном вот так ловят, когда надо, и сами едят. Фрукты, овощи, рыба, а в какой-то мере и свинина составляют, по существу, маленькое натуральное хозяйство. Но оно главным образом и кормит семью. Большая доля товарной продукции производится на кооперативном поле.

Судя по рассказам, община Нгуенса перед коллективизацией представляла мрачное зрелище: масса убогих лачуг вокруг помещичьих усадеб. Нынешний материальный уровень жизни не идет с этим ни в какое сравнение. Такие дома, как у Нгуен Ню Ханя и Нгуен Ню Шао, вовсе не редкость. 80 процентов семей в общине имеют жилища из кирпича, крытые черепицей. Стройматериалы производятся в самой же общине. Пока действует принцип: пусть кустарно, но свои. Вообще, дух самообеспечения силен, и восходит он все к той же обособленности общин, уездов, провинций. Разрыв между «центральным» и «местным» всегда ощущается очень наглядно. Решив построить гараж для машины во дворе отделения ТАСС, я попросил покрыть его черепицей. Последовал ответ: в данный момент с черепицей плохо. Но ведь ее делают в каждой деревне! Так она и принадлежит той деревне, где ее делают.

Естественно, до коллективизации крестьяне Нгуенса и не помышляли иметь дома электричество. Сейчас им пользуются сто процентов дворов общины. Правда, по данным, которые я получил в народном комитете провинции Тхайбинь, мощность всех потребителей электроэнергии в провинции едва превышает пять тысяч киловатт, причем четыре тысячи — производственные нужды. Ну а в крестьянском доме — две-три лампочки, радиоприемник, кое у кого еще телевизор и очень редко холодильник. Но и это внесло новизну в деревенский быт.

В Нгуенса грамотны сейчас практически все, кроме стариков, проживших большую часть жизни при феодальных порядках. Однако читающей община так и не успела стать. Есть небольшая библиотека при правлении кооператива. Но, как заметил председатель Хоанг Зи Хай, и книг мало, и круг читателей ограничен старшими школьниками, работниками управленческого аппарата и немногочисленной сельской интеллигенцией.

Община получает ежедневно 25 экземпляров газет. Не так уж много на пять с лишним тысяч жителей. Газеты вывешиваются в «информационном доме», который считается преемником традиционного духовного центра общины — диня. Кто найдет время зайти туда, прочитает на стенде или в подшивке. Другие газеты из этого числа идут в народный комитет общины, в правление кооператива, по одной на бригаду. А орган ЦК КПВ «Нян зан» по одному экземпляру приходит и в производственные звенья. Кроме того, каждая общественная организация получает свою газету: комсомольская — номер «Тиен фонта», женская — «Фу ны Вьетнам».