Бальзам на душу - [2]

– Это риторический вопрос, – ответила я. – Вы прекрасно знаете на него ответ.

– Я знаю. Но не уверена, что убийц моего мужа накажут. А мне бы очень этого хотелось. Больше ведь я ничего для него не могу сделать… Поезд ушел. Вот это я и имела в виду, когда говорила о мести.

– А почему вы уверены, что убийц не накажут? – осторожно спросила я.

– Потому что их не будут искать. Или найдут каких-нибудь козлов отпущения. Слава богу, что у нас сейчас нет смертной казни.

– Дело так серьезно? Ваш муж ввязался в какое-то опасное предприятие? Перешел кому-то дорогу?

– Это уж несомненно. Перешел. Только кому? Видите ли, он занимался таким специфическим делом… Но, может быть, я расскажу все по порядку? Если вы, конечно, согласны выслушать… – Ее темно-карие глаза смотрели на меня почти с отчаяньем.

– Ну конечно же! – воскликнула я. – Может быть, вы меня неправильно поняли – мне просто не хотелось, чтобы от нас ждали невозможного. Но в любом случае вы должны высказаться. Мы попробуем найти какой-нибудь выход.

– Только… – На лице Стрельниковой мелькнул испуг. – Я вряд ли смогу вам много заплатить… В том случае, конечно, если вы согласитесь…

– Ни слова об этом! – перебила ее я. – Мы не этим зарабатываем деньги.

Откровенно говоря, иногда мы зарабатывали и этим, но только в том случае, если клиенты сами предлагали и были в состоянии заплатить. Тут явно не тот случай.

– Ага, хорошо. – Озабоченная складка на лбу Марии Николаевны на мгновение разгладилась. – Знаете, я очень насчет этого переживала. Признаться, я потратила на похороны последние деньги…

– Давайте о деле, – предложила я.

– Извините. Больше не буду… Дело в том, что мой муж Борис Иванович – кладоискатель. То есть был кладоискателем. Теперь надо привыкать говорить – был. Но я только вчера его схоронила и постоянно ловлю себя на мысли, что все время жду – вот-вот он позвонит, вернется домой… Глупо, конечно. Просто привычка – мы прожили вместе двадцать лет. Сейчас это редкость, тем более что у нас с Борей никогда не было детей, увы… Но я, кажется, опять отвлеклась?

– Ничего-ничего, – пробормотала я. – Продолжайте.

– Да, Боря искал клады. Вы, наверное, слышали об этой породе – городские кладоискатели, «черные археологи»… Ну и намучилась я с ним! Грех, конечно, так говорить, но жить с ним было очень тяжело. Нет, он не пил, по-своему меня любил и на других женщин не заглядывался. Но иногда я думала, что лучше бы уж пил, честное слово!

Когда еще работал, получал каждый месяц свои сто двадцать – не бог весть что, но все приносил домой. А уж зато выходные, отпуска, все свободное время – это уже не мое, без меня. Все по своим чердакам, по подвалам, по развалинам всяким. Еще хуже стало, когда начались эти перемены. С работы ушел – да там и платить-то практически перестали, – тогда целиком занялся своими изысканиями. Чего найти хотел – не знаю. Сундук с золотом, что ли? Я считаю, это болезнь. Вроде наркомании.

– То есть деятельность вашего мужа не приносила вообще никаких весомых плодов? – поинтересовалась я.

Мария Николаевна вздохнула.

– Не то чтобы совсем никаких, – сказала она. – Он столько лет этим занимался. Иногда очень ценные вещи приносил, старинные… Бывало, и золото находил – монеты, украшения. Наверное, это неправильно, но государству мы никогда ничего не сдавали. Да что толку-то? Все как в песок. Находил трудно, а расставался легко. Все время что-то ему было нужно – то оборудование какое-то, то информация. За информацию тоже ведь приходилось платить. У них, у кладоискателей, целая гильдия. Там конкуренция страшная! Друг за другом следят, на пятки наступают, вынюхивают, из рук вырывают. Несколько раз били его – да так страшно! Ничего, неделю отлежится и опять за свое… Я уж как его просила бросить все это, а он ни в какую. Говорил – вот увидишь, однажды я найду такой клад, что нам с тобой никогда больше не придется ни о чем заботиться. Как ребенок, ей-богу!

– Как же вы жили? – спросила я.

– Да как? – махнула рукой Мария Николаевна. – Выкручивались. Я уж привыкла. Мне много не надо. На рынке вот торгую. Овощами. Ну, и Боря иногда что-то подкидывал в бюджет – нечасто, но бывало. Только лучше бы он совсем ничего не приносил, а бросил это дело. Но нет, видно, судьба у него такая…

– Расскажите, как он погиб, – попросила я.

– Ну что?.. – печально проговорила Стрельникова. – Дней пять назад… а может, неделю? Тут у меня как-то все в голове перепуталось. Нет, пожалуй, дней пять, не больше, приходит он утром, грязный как черт, но веселый – давно я таким его не видела… Ну все, говорит, Маша, кажется, нашел я нечто! Я только рукой махнула – он сто раз такое говорил, сам уж, наверное, не верил. А мне на рынок – я его не очень-то и слушала, чего он там такое нашел. Теперь, конечно, жалею – что бы мне тогда повнимательнее быть, может, что-нибудь почувствовала бы, подсказала чего… Но задним умом мы все крепки… А на следующую ночь он опять в тот дом отправился – сказал, что не все еще там обшарил… Хотя главное – уже в руках.

– В дом? В какой дом? – не поняла я.

– Дом освободился в Пряничном переулке, – объяснила Мария Николаевна. – Жильцов отселили, а здание под снос. Это же для кладоискателей первое дело – такой вот дом. Боря говорил, его до революции еще построили. Правда, он вроде того выразился, что, мол, его находка более позднего времени. Хотел еще чего-нибудь поискать – подревнее. Вот и поискал…