Бальмонт и Япония - [7]

Шрифт
Интервал

.

Чем сильнее восхищался Бальмонт обитателями океанских островов, тем более обострялось в нем чувство неприязни к колонизаторам-англичанам. «Сидней – капризно раскинувшийся город, – пишет он в том же письме Анучину. – И люди здесь приятнее. Но ненависть к англичанам у меня укрепилась безвозвратно. Я не мог бы жить в Англии. Эта тупость их возмутительна. Они ничего не понимают и не чувствуют»[61]. Впоследствии в своих лекциях об Океании Бальмонт рассказывал:

Англичане уничтожили красивые смуглолицые племена тасманийцев, и от них не осталось и следа. В Австралии то же явление – систематическое истребление туземцев. Жестокость англичан превосходит жестокость испанцев при покорении последними Мексики. Творцы политической свободы, они не могут понять просто человеческой свободы…[62]

Бесспорно, заслуга Бальмонта в том, что он – в отличие от многих европейцев – обратил внимание на бедственное и бесправное положение туземцев, горячо сочувствовал им и возмущался жестокостью английских колонизаторов. В целом же ситуацию в «странах Солнца» поэт оценивал далеко не объективно. Он безмерно идеализировал жителей Океании и видел их только такими, какими хотел видеть, – наивными, чистыми, свободными людьми, предающимися «естественной» любви на лоне природы, поющими и пляшущими в лучах Солнца или при свете Луны. Бальмонт словно не задумывался над тем, каковы реальные условия жизни этих «детей природы», занятых тяжким изнурительным трудом, ведущих ежедневную борьбу за свое существование. Романтическое очарование «островитянами» лишало Бальмонта возможности взглянуть на них трезво и непредвзято. Это относится в равной степени и к его суждениям о Мексике, Египте и других странах (впоследствии – Японии).

Восторженность, владевшая Бальмонтом в Океании, не оставляет его и на Яве, главном острове Индонезии. 15 сентября он рассказывает А. Н. Ивановой:

…Я весь в моей яванской сказке, в этих лицах, неожиданно живописных, во всех впечатлениях Востока с его яркими красками и могучими деревьями, и нежными розовыми лотосами, и красной акацией, и птицами-небылицами. Вот уже целую неделю я в непрерывной волне впечатлений. <…> Еду в Бейтензорг, в сад знаменитый.[63]

Два последующих месяца Бальмонт проводит главным образом на Цейлоне и в Индии, которую он проехал от Тутикорина до Агры и Дели. Эта завершающая часть путешествия описана Бальмонтом в следующих словах:

Заезжал на Яву, где прожил некоторое время, был проездом на острове Целебес, затем проехал на Цейлон и отсюда, заглянув на Суматру, – в Индию. Индию объездил всю – от Бенареса и Агры до Бомбея. Остался в восторге от древних индусских храмов.[64]

Впрочем, Индия отчасти разочаровала Бальмонта; своей нищетой она напомнила ему Россию. «Трижды несчастная страна – безвозвратно пригнетенная», – говорил он об Индии[65]. Тем не менее Бальмонт увлекается древнеиндийской поэзией и принимается за перевод санскритской поэмы Ашвагхоши «Жизнь Будды». Переложение на русский язык памятников индийской культуры, прежде всего драм Калидасы, займет в дальнейшем видное место в ряду других переводческих работ Бальмонта. «Вот и кончен мой путь…» – писал поэт А. Н. Ивановой 28 ноября из Бенареса. Месяц спустя он – через Порт-Саид и Марсель – возвращается в Париж. В заметке, напечатанной в журнале «Вокруг света», говорилось:

Из всего путешествия Бальмонт вынес убеждение, что человечество в своей истории переходит от ошибки к ошибке и что теперешняя его ошибка – «порывание связи с землей и союза с солнцем – есть самая прискорбная и некрасивая из всех его ошибок».

Было бы интересно, если бы Бальмонт познакомил русскую читающую публику с своими впечатлениями от виденных им картин тропической природы и образным языком передал свои настроения.[66]

Бальмонт исполнил пожелание, высказанное Н. О. Лернером В 1913 году поэт многократно выступал на страницах русских периодических изданий со своими стихами и очерками, пытаясь выразить в них впечатления от путешествия «через три океана». Значительная часть опубликованного им – переложения народных легенд, преданий и поверий народов Океании. Очерки и переводы поэта печатались на страницах самых читаемых русских газет – «Биржевые ведомости», «Русское слово» и др.[67] Стихотворения же, навеянные «кругосветным» плаванием Бальмонта, были собраны в его книге «Белый Зодчий»[68], в разделе «Жужжанье струн». Поэт воспевает экзотическую красоту Океании и ее «смуглоликих» жителей, которых он неизменно уподобляет детям. Обращаясь, например, к острову Тонга-Табу, Бальмонт восклицает:

Я люблю тебя за то, что все тонганцы – дети,
Всех блаженней, простодушней, всех светлей на свете.[69]

«Кораллы лазурные», базальтовые горы, атоллы-оазисы, сонные лагуны, стройные пальмы, океанские волны, «круглых рифов мир затонный» – таков пейзаж этих стихотворений, среди которых встречаются и великолепные строки, напоминающие по силе и звучности лучшие образцы бальмонтовской лирики. Вот одно из них – стихотворение, посвященное острову Фиджи:

Последний оплот потонувшей страны,
Что в синих глубинах на дне.
Как крепость, излучины гор сплетены

Еще от автора Константин Маркович Азадовский
На рубеже двух столетий

Сборник статей посвящен 60-летию Александра Васильевича Лаврова, ведущего отечественного специалиста по русской литературе рубежа XIX–XX веков, публикатора, комментатора и исследователя произведений Андрея Белого, В. Я. Брюсова, М. А. Волошина, Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус, М. А. Кузмина, Иванова-Разумника, а также многих других писателей, поэтов и литераторов Серебряного века. В юбилейном приношении участвуют виднейшие отечественные и зарубежные филологи — друзья и коллеги А. В. Лаврова по интересу к эпохе рубежа столетий и к архивным разысканиям, сотрудники Пушкинского дома, где А. В. Лавров работает более 35 лет.


От Кибирова до Пушкина

В сборник вошли работы, написанные друзьями и коллегами к 60-летию видного исследователя поэзии отечественного модернизма Николая Алексеевича Богомолова, профессора Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. В совокупности большинство из них представляют коллективный набросок к истории русской литературы Серебряного века. В некоторых анализируются литературные произведения и культурные ситуации более раннего (первая половина — середина XIX века) и более позднего (середина — вторая половина XX века) времени.


Об одном стихотворении и его авторе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Переписка из двух углов Империи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И время и место

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.