Бальмонт и Япония - [42]

Милостивый Государь,

Поэт Г-н Бальмонт!

Поздравляя Вас с приездом в Токио, посылаю при сем Вам 1 экземпляр журнала «Секай» («Мир»), изданный мною в Токио, в котором помещены Ваши стихи: «Лилия», «Безсловная песня», «Одежда Фея», «Мучение Фея», «Будем как Солнце»[347], переведенные моим знакомым Моици Ямагуци, преподавателем Русского Языка при Киотском университете. Полагаю, что эти стихи впервые рекомендовали Вас в Японии! Уверен, что переведенные на японском языке Ваши стихи интересуют Вас!

Мне желательно видеть Вас и послушать Ваше мнение относительно Русской литературы, если у Вас найдется свободное время. Будьте так любезны, уведомите меня о удобном времени, когда Вы можете видеть меня.

С совершенным почтением

Ф. Като

Адрес мой: № 19 по улице Укио округа Уоцуя в Токио.[348]

Встреча Бальмонта с Ф. Като, видимо, состоялась, и – в этом случае – разговор шел, конечно, о Ямагути Моити, с которым Като был близко знаком. О японском ученом Бальмонт слышал также от других лиц (см., например, его письмо к А. Н. Ивановой от 14 мая 1916 года из Владивостока, в котором, между прочим, Бальмонт аттестует Ямагути Моити следующим образом: «Лучший в Японии знаток русского языка и литературы»[349]). Однако лично познакомиться со своим переводчиком Бальмонту, как уже говорилось, не удалось ни в Токио, ни в Киото.

Свое уважение к Ямагути Моити и благодарность за его переводы Бальмонт выразил летом 1916 года, посвятив японскому ученому свой собственный труд – перевод танка, опубликованных в «Биржевых ведомостях» 26 июня 1916 года под заглавием «Японские песни» (см. Приложение 2). «Получил сегодня три японские газеты от Шибаты[350], – сообщал Бальмонт Е. К. Цветковской 16 июля 1916 года. – В одной мой портрет и перевод двух сонетов о Японии[351]. А может, и больше что. Пошлю. Сейчас посылаю Мойчи Ямагучи “Японские песни” и новые мои строки о Японии[352], которые прилагаю…»[353]. Получив от Бальмонта номер газеты с «Японскими песнями», Ямагути Моити с благодарностью отвечал ему 31 июля / 13 августа (письмо написано по-русски):

Глубокоуважаемый Константин Дмитриевич!

Меня глубоко трогает Ваше, ничем с моей стороны не заслуженное внимание ко мне. Ваше посвящение насколько лестно для меня, настолько ж неожиданно, что я не знаю, что́ следует в таких случаях делать. Хотелось бы по крайней мере поблагодарить Вас тепло и сердечно, но, к сожалению, и много не умею сделать: нет слов, нет тех слов, которые могли бы выразить движение моей души, и потому прибегаю к жесту: крепко жму Вашу руку.

Читаю Ваши переводы и все, что Вы говорите о японской поэзии, читаю и умиляюсь и зачаровываюсь. Некоторые переводы до слез хороши. Вы воплотили в действительность то, что было в мечтах в моей душе.

Читая Ваши статьи и переводы, я думаю о том, что́ могли бы Вы дать, если посетили бы Японию вторично, что отныне является моею счастливою мечтою, осуществления которой я буду ожидать с радостным наслаждением.

…«Страна-поэма» переведена Такакура[354] под моею редакциею и появится в жур<нале> «Секий»[355], т. е. «Мир». «Фейное творчество» перевожу я сам и думаю поместить, если успею, в сентябрьском номере «Университетского вестника», если же нет, то в октябрьском.

Посылаю Вам «Вестник» нашего факультета «Гейбун», т. е. «Искусство и литература», за август, где помещены переводы Вашего «Самурая», «Японке» и «К Японии», а также Ваше ко мне письмо[356].

Прилагаю при сем подстрочный перевод «Самурая». В нем расположение слов точно соответствует расположению слов японского подлинника. Старался перевести как можно проще, чтобы только ознакомить Вас с характером сделанного перевода, но в то же время и дать наиближайшие эквиваленты употребленных слов. За указания или замечания, если Вы найдете возможным сделать их по поводу перевода, буду Вам благодарен.

Пока же жму Вашу руку и еще раз благодарю Вас за оказанное внимание и за присланные «Край Озириса» и «Звенья».

Ваш Мойчи Ямагучи

Мой адрес Kyoto Imperial University или же Kobe High Commercial School

13 августа н<ового> с<тиля> 1916 г. Кобе.[357]

Связь с Ямагути Моити Бальмонт поддерживал – по крайней мере в течение 1916 года – и через М. М. Янковскую, которая, нетрудно предположить, постоянно обсуждала со своим японским другом очерки и стихи поэта, присланные им в Сидэми или в Японию. 6 августа 1916 года Бальмонт сообщает Цветковской:

Прелестное письмо от Дэзи, привезу его. Она и Ямагучи радостно плакали, читая мои слова о Японии. И Ямагучи просит указать лучшую статью обо мне[358]. Лучшая статья – в тебе. Изволь ее родить. А Ямагучи оденет ее в кимоно, и ты прославишься в Японии в лице чада своего.[359]

Бальмонт сохраняет отношения не только с Ямагути Моити, но и с другими японскими друзьями. Он так же обменивается с ними письмами и отправляет им свои статьи и переводы из японских поэтов, появляющиеся на русском языке. Так, летом 1916 года он посылает Ф. Като экземпляр газеты «Биржевые ведомости» и две книги: «Край Озириса» и «Звенья»[360]. Ф. Като сообщает в ответ, что очерк «Страна-поэма» уже переведен на японский и опубликован в «Токио нити – нити сим-бун» («Токийская ежедневная газета»), «которая считается первостепенною газетою». Письмо Като написано опять-таки по-русски с указанием, что ему пришлось попросить своего знакомого перевести это письмо для Бальмонта. «Пользуясь этим случаем, желаю Вам доброго здоровья для Вашего государства и художества» – такими словами заключал свое письмо редактор токийского журнала