Баллада о трубе и облаке - [44]
— Ушла!.. — вздохнул он, когда она скрылась меж черных стволов. — Ушла! — повторил он, глядя пустыми глазами на пустую аллею.
VIII
Петер Майцен не знал, как долго он глядел в ночь, какие мысли проносились в его голове и какие чувства сотрясали его сердце. А оторвавшись от окна, он понял, что не напишет здесь больше ни единого слова.
— Конец! — подавленно пробормотал он, хорошо зная это необъяснимое чувство. Он оглядел комнату: она казалась такой чужой и мрачной, что он готов был бежать отсюда сейчас же. «Самое разумное — собраться и уехать… Но почему? Почему?» — спрашивал он себя, полный отчаяния и досады, шагая из угла в угол.
В дверь снова постучали, и он замер, затаив дыхание.
«Яворка! Вернулась! Что я ей скажу?» Его охватило такое волнение, что он даже не ответил на стук.
Дверь медленно отворилась, и вошел Чернилогар.
Петер Майцен перевел дыхание, он был так зол и разочарован, что не сумел найти даже недоброго слова. Он лишь стиснул зубы: чаша терпения переполнилась, надо не мешкая собираться и уезжать. И должно быть, взгляд у него был такой свирепый, что крестьянин остановился на пороге.
— Не сердитесь… — проговорил он, заикаясь и почесывая свой костлявый подбородок, — не сердитесь, если я вам мешаю…
— Вы знаете Змагу Горьянец? — выпалил Петер Майцен.
— Змагу Горьянец?.. — переспросил хозяин и посмотрел на него из-под косматых бровей.
— Да! Ту самую, которой отрезали язык и вырезали звезду.
— Вы уже все знаете!.. — прохрипел крестьянин.
— Нет, я еще ничего не знаю! — резко ответил Петер Майцен. — И не желаю знать! Не желаю! — Он кричал, почти не сдерживаясь, потом, резко повернувшись к столу, схватил свои бумаги и стал их комкать.
Хозяин молчал, затем откашлялся и спросил безжизненным голосом:
— Или писание у вас не идет?
Петер Майцен не ответил. Он бросил бумаги в печь и зажег спичку. В печи зашелестело, потом загудело, завыло, застонало.
— Слышите, как стонет?
— Кто стонет? — вздрогнул крестьянин.
— Темникар! — показал на печь Петер Майцен. — И почему бы ему не стонать? Ведь он все-таки живой человек!
— Хм, такое дело! Если б вы слышали, как на самом деле стонут в огне живые люди…
— А вы слышали? — спросил Петер Майцен, не оборачиваясь.
— Слышал…
— Блажичей?
— Блажичей… Ведь вы все уже знаете. Я потому и пришел… Хочу вам рассказать…
— Я вам уже сказал, что ничего больше не желаю слушать! — Петер Майцен сам устыдился собственной грубости. — Не обижайтесь! — примирительно добавил он. — Но вы должны понять, что у меня своих дел по горло!
— Понимаю… понимаю… — кивал крестьянин, глядя прямо перед собой.
Петер Майцен вытащил из шкафа чемодан, поставил его на стол и начал укладывать в него свои папки.
— Неужто уезжаете? — испуганно спросил хозяин.
— Нет, — солгал Петер Майцен. — Я кое-что позабыл дома, съезжу возьму.
Крестьянин замолчал. Он молчал очень долго. Потом снова откашлялся и опасливо спросил:
— Не сердитесь, если я еще вас спрошу. Вы бы стали писать о Темникаре, если б он не схватился с белогвардейцами?
— Не знаю, — коротко ответил Петер Майцен.
— Хм, такое дело… Тогда вы считали бы его настоящим предателем?
— Если б я не считал, он наверняка сам так считал бы.
— Хм, такое дело… А как бы вы тогда о нем писали? Какой был бы конец?
— Конец он тоже нашел бы сам. Рано или поздно вспомнил бы Иуду Искариота: взял веревку и удавился.
— Хм, такое дело… Это мне в голову не пришло…
— Как же иначе? — посмотрел на него Петер Майцен. — Ведь я еще за ужином сказал, что Темникар не смог бы жить с таким камнем на душе и покончил бы с собой.
— Да… да… — закивал хозяин, опять опуская голову.
— А теперь довольно! — сказал Петер Майцен. — Хватит!
— Не сердитесь! — ответил крестьянин. — А когда вы поедете?
— Сейчас. Немедленно…
— А, немедленно… — протянул крестьянин. — До утра не подождете?
— Зачем? — спросил Петер Майцен и посмотрел на него.
— Так… Чтобы ночью не ходить…
— Я не боюсь!
— Не потому, просто…
— Нет уж, решил ехать — значит, поеду!
— Ну, раз так, не буду вам больше мешать. Счастливого пути!
— Спасибо! И не запирайте дверь в сенях!
— Ладно! — ответил хозяин и вышел.
IX
Петер Майцен поспешно собрал вещи и растянулся на постели, чтобы спокойно выкурить сигарету. Он глядел в потолок и вслушивался в размеренные шорохи ночи. В комнату влетела летучая мышь, где-то поблизости заухала сова, и сердце Петера Майцена заколотилось сильнее. Потом заскрипела дверь в сенях — и на дороге послышались быстрые удалявшиеся шаги.
Петер Майцен подбежал к окну. В аллее покачивалась фигура хозяина. В длинной руке он держал фонарь. Его прозрачная тень, подобно привидению, скользила меж черных стволов деревьев.
«Куда он? — с тревогой подумал Петер Майцен. — И зачем ем: фонарь? Ведь ночь не такая уж темная».
Он смотрел вслед хозяину, пока свет фонаря не исчез. Бросив в окно окурок, надел рюкзак, взял чемодан, пишущую машинку и на цыпочках вышел из комнаты.
Полной грудью вдохнул ночной воздух и быстрым шагом двинулся по аллее. Потом вдруг снова увидел фонарь и остановился, ожидая, что свет исчезнет. Однако фонарь оставался на месте.
«Что это значит? Не меня же поджидает Чернилогар?» — подумал он с неприязнью. Прикинул, можно ли обойти его, но, не зная другого пути, пошел дальше.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Роман «Весенний день» — своеобразная семейная хроника времен второй мировой войны, события этой тяжелой поры перемежаются воспоминаниями рассказчика.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
Книга представляет сто лет из истории словенской «малой» прозы от 1910 до 2009 года; одновременно — более полувека развития отечественной словенистической школы перевода. 18 словенских писателей и 16 российских переводчиков — зримо и талантливо явленная в текстах общность мировоззрений и художественных пристрастий.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
Цирил Космач — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Роман «Весенний день» — своеобразная семейная хроника времен второй мировой войны, события этой тяжелой поры перемежаются воспоминаниями рассказчика. С «Балладой о трубе и облаке» советский читатель хорошо знаком. Этот роман — реквием и вместе с тем гимн человеческому благородству и самоотверженности простого крестьянина, отдавшего свою жизнь за правое дело. Повесть принадлежит к числу лучших произведений европейской литературы, посвященной памяти героев — борцов с фашизмом.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
Новый мир. – 1995. – №6. – с. 233 – 243.
Повесть возвращает нас к героическим дням Великой Отечественной войны. Действие происходит на территории Чехословакии в 1944 — 1945 годах. Капитан Александр Морозов в составе партизанской бригады участвует в Словацком национальном восстании, затем в освобождении Чехословакии Советской Армией. Судьба сводит его с чешской девушкой. Молодые люди полюбили друг друга. Книга рассчитана на массового читателя. Рецензент В. Н. Михановский.
Воспоминания генерал-лейтенанта В.В. Марушевского рассказывают о противостоянии на самом малоизвестном фронте Гражданской войны в России. Будучи одним из создателей армии Северной области, генерал Марушевский прекрасно описал все ее проблемы, а также боестолкновения с большевиками. Большое внимание автор уделяет и взаимодействию с интервентами, и взаимоотношениям с подчиненными.
В оперативном руководстве партизанским движением огромную роль сыграла радиосвязь. Работая в тяжелейших условиях, наши связисты возвели надежные радиомосты между Центральным штабом и многочисленными отрядами народных мстителей, повседневно вели борьбу с коварными и изощренными происками вражеских радиошпионов. Об организации партизанской радиосвязи, о самоотверженном труде мастеров эфира и рассказывает в своих воспоминаниях генерал-майор технических войск Иван Николаевич Артемьев, который возглавлял эту ответственную службу в годы Великой Отечественной войны.
Фронтовая судьба кровно связала писателя со Смоленщиной. Корреспондент фронтовой газеты Евгений Воробьев был очевидцем ее героической обороны. С передовыми частями Советской Армии входил он в освобожденную Вязьму, Ельню, на улицы Смоленска. Не порывал писатель связей с людьми Смоленщины все годы Великой Отечественной войны и после ее окончания. О них и ведет он речь в повестях и рассказах, составляющих эту книгу.
В книге рассказывается о партизанском отряде, выполнявшем спецзадания в тылу противника в годы войны. Автор книги был одним из сотниковцев – так называли партизан сформированного в Ленинграде в июне 1941 года отряда под командованием А. И. Сотникова. В основу воспоминаний положены личные записи автора, рассказы однополчан, а также сведения из документов. Рекомендована всем, кто интересуется историей партизанского движения времен Великой Отечественной войны. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Грозное оружие сатиры И. Эркеня обращено против социальной несправедливости, лжи и обывательского равнодушия, против моральной беспринципности. Вера в торжество гуманизма — таков общественный пафос его творчества.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Веркор (настоящее имя Жан Брюллер) — знаменитый французский писатель. Его подпольно изданная повесть «Молчание моря» (1942) стала первым словом литературы французского Сопротивления.Jean Vercors. Le silence de la mer. 1942.Перевод с французского Н. Столяровой и Н. ИпполитовойРедактор О. ТельноваВеркор. Издательство «Радуга». Москва. 1990. (Серия «Мастера современной прозы»).