Баллада о Розеттском камне - [8]
Всего и надо было, что… Но — куда потом?.. В городок, откуда «хоть три года скачи»?! Так все и пошло, и покатилось дальше…
— Здравствуйте, староста. Берите билет… Без подготовки?
— Пожалуйста.
— Ну-ка, ну-ка, а то о вас прямо легенды ходят… Какой третий вопрос?
— Почему — третий?! А первый?
— Вы же все знаете?!
— «Принцип относительности Эйнштейна»… Предположим, что мы наблюдаем из некоторой инерциальной системы отсчета произвольным образом движущиеся часы…
— Послушайте, неужели вы весь учебник наизусть знаете?
— Половину. Что нужно было к экзаменам.
— Нет, вы скажите, знаете наизусть все темы? Честно?! Ладно, предположим, я вам верю. Но у нас не курсы по декламации наизусть. Студент должен продемонстрировать на экзамене понимание законов, а преподаватель — понять, кто ходил на лекции, а кто…
…чтобы я могла понять, кто меня слушал, а кто…
— Что? Ничего?.. Итак, объясните мне, староста, как у Эйнштейна видится галилеевское: «Уравнения динамики не изменяются при переходе от одной инерциальной системы отсчета к другой»?
— Представьте себе, что у нас есть две инерциальные системы отсчета, движущиеся друг относительно друга…
— Подождите, староста. Вы опять преподносите физику от Савельева, а я ее слышал тысячу и один раз. Сделайте милость, дайте послушать физику от Петровой. Представьте себе, что я приехал из племени куракуту узнать, что такое принцип относительности. Вот и расскажите мне…
— Но для этого надо, чтобы одна инерциальная система двигалась относительно другой с постоянной скоростью?!
— Не морочьте голову, староста! Я живу рядом с Машей Васиной… с Марией Николаевной! Она взахлеб рассказывает, как вы сдавали теорию вероятности, вашу трактовку метода Монте-Карло! Так что давайте, староста. Выбора у вас нет — иначе мы окажемся в разных системах отсчета: я — здесь, а вас вышвырнут с соответствующим ускорением вон! Давайте, староста! За все хорошее надо платить!
— Мы и так в разных системах отсчета! В нашей — бутерброд зависает в воздухе, а если вдруг случайно и упадет, то обязательно маслом вверх! И все хорошее у нас делается бесплатно!
— Вы сами сделали выбор, староста. В нашем институте вам делать нечего. Езжайте сеять доброе и вечное бесплатно, в колхоз. И не думайте, что вы сумели меня обмануть: вызубрить учебник мало, надо — понять!..
(Слыхали: Бизе-Щедрин… А это: Гете-Леночка!)
Лена, Леночка, бывшая староста и бывшая студентка, стояла в коридоре, держа в руках учебник и чужую тетрадь с лекциями. Ей казалось, что полчаса назад жизнь ее утратила всякий смысл. Но тут где-то на этаже открыли окно, и сильный порыв ветра подтолкнул Леночку в спину. Она обернулась. Ветер расхохотался и потянул ее за юбку. Лена отмахнулась, тогда ветер сорвал ее с места и, приподняв над полом, швырнул навстречу идущему человеку. От удара оба сели на пол. Лена покраснела: «Извините, я…» И замолкла. Это был он. Судьба впервые столкнула их в коридоре после сдачи экзаменов. «Что с тобой?» «Меня выгнали».
И навстречу вновь полетели лестницы, коридоры, знакомые и незнакомые лица. Мы летели долго, но когда я случайно взглянула в его сторону, оказалось, что рядом со мной, просвечивая сквозь бренную оболочку, отягощенную четвертым десятком, летел юный прекрасный семнадцатилетний мальчик, веривший в добро и делавший его бескорыстно — как это и принято в нашей инерциальной системе…
ДЕКАНАТ. Это было похоже на операционный стол. Оперируемого внесли в шерстяном узле. Наркоза не было. Перчаток не было. Времени не было. Узел развязали: руки, ноги, тряпичное сердце с опилками. Замдекана и юный паренек старательно пристраивали к безжизненному туловищу шею, ноги, голову, но физик — Виктор Николаевич — возмущенно совал им в лицо тряпичное сердце. Долго они убеждали его, прежде чем он согласился. Три пары рук взметнулись в воздухе — раз! два! три! — и все тотчас срослось. Фигура ожила. Это и была я.
— Ладно, только ради вас. Времени могу дать час. Вопрос она знает. Пусть расскажет так, чтобы дураку стало ясно. Тогда поставлю «удовл.», и заберете ее на другой факультет. Но я сомневаюсь, что…
— Отлично, — без энтузиазма согласились мои спасители.
— Я не согласна, — промолвила фигура с пустой головой и тряпичным сердцем.
— Вот, сами видите, она ничего не знает.
— Вам — не буду рассказывать.
— Тогда мне расскажи! — сердито потребовал замдекана.
— Тогда вы ей оценки сами и ставьте! — обиделся В. Н. и еще раз повторил: — Она ничего не знает!
Спорили долго и заключили пари на бутылку конья… на торт «Птичье молоко».
— Тебе ясно, что мы должны выиграть?
— Только смысл?! Без формул? — уже почти сдалась я.
— Не тяните время, староста. Давайте. «Теория относительности от Петровой». Начните так: «Предположим, что мы наблюдаем из некоторой инерциаль…»
— Ведь я так уже начинала?!
Но тут замдекана бросил в мою сторону столь красноречивый взгляд, что ничего не оставалось, кроме…
— Закрыли глаза, дорогие мои, и!.. — Я взмахнула рукой, тут мы услышали какой-то гул. Он доносился со стороны небольшого городка, на площадь которого со всех сторон стекались люди, тревожно переговариваясь. Я расслышала только: «Света… Света». Толпа расступилась и… Одного взгляда было достаточно, чтобы узнать любовника и безумца (помните у Блока?). Несомненно, это был поэт. И тут будто молния сверкнула на горизонте.
Говорила Лопушиха своему сожителю: надо нам жизнь улучшить, добиться успеха и процветания. Садись на поезд, поезжай в Москву, ищи Собачьего Царя. Знают люди: если жизнью недоволен так, что хоть вой, нужно обратиться к Лай Лаичу Брехуну, он поможет. Поверил мужик, приехал в столицу, пристроился к родственнику-бизнесмену в работники. И стал ждать встречи с Собачьим Царём. Где-то ведь бродит он по Москве в окружении верных псов, которые рыщут мимо офисов и эстакад, всё вынюхивают-выведывают. И является на зов того, кому жизнь невмоготу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.